Северный комсомолец
16 декабря 2005 (18)
Елена АБРАМОВА

Последний хозяин тайги?

Вроде бы никакая это не новость: хоть краем уха про усыхание лесов слышал, 
наверно, каждый житель области. И про жуков, которые эти леса точат, тоже 
давненько поговаривают. Правда, в последнее время тон обсуждения как-то 
поменялся - вместо слегка озабоченного "Есть проблема" теперь паническое 
"Катастрофа!" 

Заслуженный деятель науки РФ, доктор технических наук, профессор Ю. А. ВАРФОЛОМЕЕВ с последней оценкой согласен полностью. "Усыхание ели в междуречье Северной Двины и Пинеги - это экологическая и экономическая катастрофа для Архангельской области", - считает ученый. И большую беду видит не только в самом агрессоре - прожорливом короеде-типографе, - но и в до безобразия затянувшейся дискуссии.

- Мы уже потеряли и продолжаем терять драгоценное время, - говорит Юрий Александрович. - По моему мнению, в самом начале была сделана ошибка: вместо того, чтобы реально оценить угрозу, разработать экологически и экономически обоснованную программу действий, вступили в дискуссию, инициированную независимыми экологами. Все обсуждали, имеет ли человек право вмешиваться в естественные природные процессы...

Похожая ситуация возникла три года назад в Польше и в Белоруссии. В Беловежской пуще также усыхали деревья. И там тоже долго дискутировали. Экологи угрожали: мол, Совет Европы отзовет свой диплом, выданный за успехи в деле охраны природы. В итоге пораженные короедом деревья (за время обсуждений их стало значительно больше) все-таки вырубили. Другого действенного способа борьбы не нашли даже в тех гораздо более доступных и ухоженных местах, что уж говорить про наши леса - необъятные, непроходимые...

- ...и сохнущие на корню. Кстати, сколько гектаров должно было усохнуть, чтобы наконец признали: "Да, это катастрофа"?

- По данным исследований, выполненных ФГУ "Рослесозащита" в 2004 и 2005 годах, общая площадь лесов, в которых зафиксированы усыхающие участки, оценивается в два миллиона гектаров. Количество пораженной древесины там составляет примерно 50 миллионов кубометров! А некоторые эксперты придерживаются мнения, что на самом деле древесины с биоповреждениями уже в два раза больше. Если учесть, что в целом в лесах междуречья Северной Двины и Пинеги запасы древесины оцениваются примерно в 500 миллионов кубометров, то, выходит, повреж-дено уже от 10 до 20 процентов.

- И всему виной маленький жучок?! Откуда он вообще взялся?

- Короед-типограф жил в этих местах всегда. В принципе, он выполнял роль санитара леса. Ему ведь доступны только старые или больные деревья. Когда жук заползает под кору здоровой ели, то она начинает активно вырабатывать смолу, которая буквально запечатывает короеда внутри дерева, и он гибнет. Но если дерево хоть чуть-чуть ослаблено, жук остается и делает свое черное дело. В результате, начинает опадать кора, оголенная древесина быстро сохнет. В этот момент "подтягиваются" другие жуки - усачи. Они прогрызают в древесине глубокие ходы... Поскольку дерево сохнет неравномерно, на нем появляются трещины. Также оно поражается грибами...

- А почему вдруг короедам стали доступны не отдельные слабенькие деревца, а целые лесные массивы? И почему основная жертва жука - ель?

- Конечно, в первую очередь поражаются недоступные для техники и потому не вырубленные вовремя лесозаготовителями плотные массивы старых деревьев. Однако главная причина ослабления ельников - резкое понижение уровня грунтовых вод из-за глобального потепления климата. Дело в том, что ель имеет корневую систему мощную, но поверхностную. Несколько лет подряд летом было очень жарко и сухо. Вода опустилась слишком глубоко для ели - ее корни уже не могут вытянуть достаточное количество влаги из земли.

Еще одна причина - сломанные верхушки елей. Это тоже связано с изменением климата. Зимой 2001-2002 годов были отмечены массовые снеголомы. Это когда случается резкое, но непродолжительное потепление, снег с елки не успевает стаять, а наоборот уплотняется на вершине, потом опять холодает, налипает новый слой... В конце-концов вершина дерева не выдерживает нагрузки и обламывается. Само собой, после этого ель уже вполне здоровой не назовешь. И она становится легкой добычей для типографа.

- И что, надо обязательно вырубать пораженные участки? Неужели нет никакого более щадящего способа справиться с жуком?

- Если бы речь шла о небольшом частном лесочке, где каждое дерево наперечет, где они стоят на большом расстоянии друг от друга, можно было бы попытаться обработать антисептиком с помощью специального пульверизатора все подозрительные елки. Но в наших труднодоступных буреломах, раскинувшихся на сотни тысяч гектаров, уничтожить жука непосредственно на деревьях невозможно. Короед-типограф имеет мощный хитиновый покров и к тому же живет под толстым слоем коры. Чтобы уничтожить его, нужно обрабатывать леса таким количеством антисептиков, в такой концентрации, что вместе с короедами отравим все живое.

Другое дело - обработать пораженную древесину уже после того, как дерево срубили. Тогда его еще вполне можно пустить в дело.

- Но говорят, в том-то вся и проблема, что лесозаготовителям заниматься таким лесом невыгодно.

- Да, по большому счету, лесозаготовители сейчас не заинтересованы в том, чтобы вырубать пораженные леса. Они платят аренду за лес без вредителей, поэтому здоровые деревья и стараются рубить в первую очередь. Ведь самый дорогой лес - это тот, что идет на экспортные пиломатериалы. Но продукцию с червоточинами (следами деятельности жуков) вывозить за границу категорически запрещено. И вовсе не потому, что иностранцы боятся: вдруг какая-нибудь маленькая дырочка повлияет на прочность пиломатериалов. Нет, они боятся завезти вредителей - вдруг, попав в новые условия, жуки начнут активно размножаться.

Вот и приходится отправлять даже самые толстые бревна не на пилораму, а в рубительную машину - на щепу. А это уже совсем другие день-ги.

- Выходит, в самом выгодном положении оказались целлюлозно-бумажные комбинаты?

- Сегодня - да. Однако скоро и они могут остаться без сырья: пораженный лес стоит на корню только 7-10 лет. Потом он падает и гниет, выделяя углекислый газ, воду и тепло. При больших объемах гибели лесов это усугубляет процесс глобального потепления климата. Кстати, такое же выделение углекислого газа и тепла происходит и при пожарах (вероятность их возникновения в сухих лесах резко возрастает). Только там все происходит гораздо быстрее.

- И трагичнее. Ведь есть поселки, со всех сторон окруженные усыхающим лесом...

- Уже подсчитано, что пожары в сухостойных лесах представляют реальную угрозу для 155 лесных поселений, в которых проживают более 20 тысяч человек.

- Юрий Александрович, вы сказали, что уже упущено много времени. А как, на ваш взгляд, надо действовать? Необходима специальная областная или даже федеральная программа?

- Именно федеральная! Леса при-надлежат государству, деньги за их использование уходят в федеральный центр. И все государство (а не одна наша область) должно позаботиться о своей погибающей собственности.

Нужна государственная программа. Должно быть широко объявлено о зоне экологического бедствия, катастрофе природного характера. Именно на федеральные деньги мы сможем быстро создать принципиально новые производственные базы для рациональной переработки пораженной древесины. Пусть на эти цели направят, например, хотя бы те средства, которые платят лесопользователи за аренду качественных лесных участков без вредителей.

- Жук наступает?

- Да, он распространяется, как пожар. В прошлом году, к примеру, дал за лето два новых поколения вместо одного...

- А что, кроме целлюлозы, можно получить из пораженного дерева?

- После специальной обработки - массу полезных вещей. Мы с коллегами уже рассмотрели 200 видов различной продукции из биопораженной древесины. Есть очень интересные предложения. Вполне обоснованные и с экономической точки зрения. Но это - тема для отдельного большого разговора.

Сейчас главное - как можно скорее начать использовать пораженную древесину в любое полезное дело. На целлюлозу? Хорошо. На топливо? Отлично, меньше нефти будем качать. Строительство? Актуальнейшая тема! Давайте строить доступное жилье. Уверяю вас, обработанная антисептиками сухая древесина прекрасно подойдет. А бездействие в нашем положении - преступление.

Записала Елена АБРАМОВА