|
Северный комсомолец
6 апреля 2007 (11)
Светлана ПОПОВА.
"Колхоз жив. И будет жить!"
В позапрошлом номере мы опубликовали письмо под заголовком "Зачем ловить рыбу,
если можно продать квоту?!" В нем шла речь о том, что год назад сменилось
руководство колхоза "Освобождение", но практически ничего не поменялось. Колхоз
продает квоты, суда стоят у причала. На днях из Койды в Архангельск приехал
директор колхоза "Освобождение" Сергей Тучин, который категорически не согласен
с этим утверждением. Мы предложили ему высказать свою точку зрения на то, как
обстоят дела в колхозе.
- Сергей Викторович, складывается впечатление, что Мезенский район - одно из
самых бедственных мест на земле. Люди пишут открытые письма, жалуются во все
инстанции. Хотя, кажется, имея такие ресурсы и возможности, район должен жить и
радоваться. Вот и о вашем колхозе говорят, что проблем очень много.
- Да, в прошлом году у колхоза на самом деле было 28 миллионов рублей долга.
Конечно, проблем множество, думали о выживании, а не о развитии. Но за год нам
удалось эти долги погасить, более того, мы получили неплохую прибыль. Зарплату
выплачиваем вовремя, а с первого января мы ее подняли на пятнадцать процентов,
люди также получат тринадцатую и четырнадцатую зарплаты. Приобрели новый
холодильник, отремонтировали всю технику, находящуюся в гараже, закупили для
колхозников продукты питания, свежемороженую рыбу, бензин. Кстати, во всех этих
делах активно участвовали сами колхозники. Огромное им спасибо!
- За счет чего колхоз за год сделал такой рывок?
- Дело в том, что год назад Москва приняла решение расширить границы прибрежного
лова. Колхоз имеет два вида квот - океа-ническую и прибрежную. Океаническая -
около 500 тонн, прибрежная чуть больше двух тысяч. Раньше прибрежную квоту мы
могли осваивать только в 12-мильной зоне. А там по сути вылова нет. И квота эта
никому не была нужна. Теперь прибрежную зону расширили до 200 миль. Это резко
поменяло дело. Я приехал на наш "кормовик", рыбопромысловое судно "Койду",
который находится в Мурманске, поменял капитана, набрали новую команду. И решили
- давайте поработаем так, чтобы в наш колхоз поверили! Квоту освоили досрочно,
рыбаки остались довольны работой и зарплатой.
- А как они получают зар-плату? От выработки?
- Они получают 15 процентов от вылова - это колоссальная сумма.
- Говорят, что к тому же рыбаки зарабатывают браконьерством...
- Да, может, было раньше. Поверьте, теперь об этом и речи нет. С одной стороны
очень ужесточилась морская охрана - могут даже внезапно прилететь на вертолете.
Если найдут на борту неучтенную рыбу, у колхоза возникнут огромные неприятности.
Зачем рисковать, если реально и законно можно получить очень хорошие деньги? И
это мы доказали, выловив квоту, которая находилась в нашем пользовании.
- Давайте вернемся к квотам. Как вы их получаете?
- Квоты распределяет Моск-ва. В 2003 году наш колхоз в общей сложности получил
квоту 2700 тонн рыбы для вылова в год. Эта доля закреплена за колхозом на пять
лет. 500 тонн, как я уже сказал, это океаническая квота. Рыбу, выловленную по
этой квоте, мы можем продать кому угодно - кто даст самую высокую цену.
Прибрежная, а это две тысячи тонн, идет обязательно в порты России.
- И все же квоты продаются?
- Нет такого понятия "продать"! Можно заключить договор. После Нового года я
собрал правление колхоза и сказал, что к нам за помощью обратились соседи из
колхоза "Прилив". Чтобы их судно могло выйти в море, надо 1000 тонн квоты, у них
не хватает 400 тонн. Все единогласно проголосовали за то, чтобы помочь - кто
знает, может, и нам понадобится помощь? Остальная квота будет освоена
собственными силами.
- А почему ваши суда сейчас стоят, а не работают?
- "Койда" стояла январь и февраль, выпускать ее в это время в море - себе в
убыток, ведь шторма, погода была неустойчивая. Но "Койда" стояла не у "стенки" -
мы делали фабрику под евростандарт, а на это тоже необходимы время и финансы.
Сейчас судно готово, и с 23 марта вышло в море. Моряки устали от береговой жизни
и все с большим энтузиазмом рвутся в море - лишь бы повезло с рыбалкой.
Транспортное судно "Улброка" отремонтировано. На ремонт потратили около трех с
половиной миллионов рублей, но оно востребовано только в весенне-летнее время.
"Майда" - это судно прибрежного рыболовства, оно с января на промысле,
результаты у него неплохие, несмотря на погодные условия.
- А ваше основное судно "Койда" в этом году загружено?
- Оно полностью загружено, лишь бы была рыбалка, квоты предостаточно. Были
опасения, что Москва может "кормовики" снять с прибрежного лова. Во всяком
случае, такая идея носилась. Тогда ловить рыбу было бы нечем. Конечно, это
коснулось бы не только нашего колхоза, а всех.
- Да, логика у Москвы интересная. Сначала расширить зону прибрежного лова до 200
миль, а потом запретить туда заходить тем судам, которые там могут работать. То
есть забрать "удочку".
- Но вот пришло известие, что эта проблема разрешилась удачно для всех нас,
здравый смысл восторжествовал, значит, с уверенностью можно сказать, что у
колхоза хорошие перспективы.
- А почему вы не участвовали в зверобойном промысле?
- Зверобойка - это риск. Необходимы капиталовложения. Сначала надо купить
120-150 тонн керосина, для этого необходимо около трех миллионов рублей, потом
завезти сто тонн соли. Арендовать вертолеты, час работы одного стоит около 40
тысяч, это еще пять миллионов. У нас таких денег не было. И нам к тому же
необходимо было решать другие задачи. Поэтому наш колхоз заключил договор с
колхозом "Белое море". Мы предоставили им все свои цеха, сдали в аренду вольеры.
Рассчитывали получить прибыль, но из-за погодных условий зверь от села Койды
находится очень далеко, и зверобойный промысел в этом году не состоялся. В
результате никто - ни Архангельский авиотряд, ни колхоз "Белое море", а главное
жители села, не получили денег. Если сложится благоприятная обстановка, то
колхоз "Освобождение" в следующем году будет проводить зверобойный промысел
самостоятельно.
- Сейчас вы в будущее своего колхоза верите?
- Колхоз жив и будет жить!
Беседовала Светлана ПОПОВА.
| |