Северный комсомолец
27 марта 2009 (11)
Светлана ЛОЙЧЕНКО

"Миша весь удар смерти взял на себя"

В прошлом номере мы рассказывали об Анне Федоровне Чесноковой, погибшей при взрыве дома на Гагарина,13. Известно, что при взрыве погиб еще один житель дома - Михаил Тараканов. Сегодня мы разговариваем с сестрой Михаила, Галиной Мурашовой. Такой разговор стал возможным, только когда прошел сорокой день после трагедии. Любой опыт обычно обобщается и анализируется, чтобы учесть ошибки и избежать их в будущем. Пережитое людьми, которые потеряли в этой трагедии близких, - тоже опыт, каким бы горьким он ни был. И к их словам важно прислушаться....

- Галина, как быстро вы узнали о взрыве?

- Сразу. Когда мы приехали к дому, то по разрушениям поняли, что могли погибнуть трое наших - брат, его жена и трехлетняя дочка. Они в это время должны быть дома, а телефоны их не отвечали.

- Как вы получили информацию о том, что с ними случилось и где они находятся?

- К сожалению, такой информации мы получить ни у кого не могли. Мы спрашивали у всех, кто стоял в оцеплении, - были ли скорые, увозили ли кого? Нам отвечали: ищите по городу, в больницах. Как? Где? Тем более в таком состоянии...

- А спасатели? Они, наверное, могли бы подсказать....

- Вы знаете, мы очень благодарны спасателям. Мы видели, как они работали. Наверное, не их задача - объясняться с нами. И всё же, если, не дай Бог, что-то случится в будущем, необходимо, чтобы с ними была связь - ведь за ограждения не пускают. Мы пытались до них докричаться, сообщить, что под завалами наши родные. Было сомнение - а вдруг они не знают и начнут рушить стенки? Моему мужу удалось пробиться к начальнику службы спасения Игорю Поливанному. Он сказал, что они уже прошлись с собаками, никого не нашли. Успокоил - пройдутся еще. Они задержались с обрушением подъезда потому, что искали Мишу.

- Ходят слухи, что его случайно выгребли ковшом, что если бы нашли раньше, то могли бы спасти...

- Это неправда. Я была на опознании. Миша лежал в такой же позе, как до взрыва, когда смотрел телевизор. Видно было, что тело изъяли очень бережно. А экспертиза показала, что он погиб в момент взрыва, ему помочь было невозможно.

- Почему не отвечала жена Михаила, ведь она к тому времени ушла из дома?

- Дело в том, что она только успела открыть железную дверь и выйти на крыльцо. Тут же грянул взрыв, их с маленькой Лизой волной отбросило в снег. Аня потом рассказывала, что когда она очнулась, то поняла, что лежит в сугробе, под ней страшно кричит Лиза, а их квартиры нет... У Лизы одежда порванная, у Ани на брюках краска, которая расплавилась на двери в момент взрыва.

- В прессе звучало, что, поскольку Анна и Михаил жили в гражданском браке, Анна осталась без официальной помощи...

- Ане сейчас тяжелее всех. У Михаила - это вторая семья, брак они не успели оформить. Для нее самая большая потеря - это гибель Миши. А что касается помощи - она ведь ничего и не просит...

- Ей есть где жить?

- Да, она живет у мамы. Поначалу у нее совсем ничего не было, даже Лизу не в чем было вести в садик. Ведь все вещи находились в той квартире. Но наши друзья, коллеги, близкие помогли очень быстро: привозили одежду и игрушки уже вечером 10 февраля. Кстати, нам предложили жилье на Суфтина, но мы отказались: туда было просто не с чем ехать. И, вообще, все помогали. Приезжал губернатор, это тоже говорило о том, что нашей трагедии придавалось большое значение. Мы благодарны за поддержку заместителям мэра - Юрию Пачину, Юрию Шаулову, Владимиру Гармашову. В организации похорон очень помогли и материально, и морально директор спецтреста по обслуживанию населения Роман Зарипов и его сотрудники.

Конечно, больше всех с нами работал глава Октябрьского округа Сергей Несмеянов. Кажется, он совсем не уходил домой. Вот такой характерный эпизод. Миша с Аней незадолго до трагедии купили стиральную машину. В квартире всё порушено, а машина целая и невредимая стоит на самом краю. Ане она бы пригодилась... Мы спросили спасателей: возможно ли ее достать? Они говорят - можно, но опасно. Тогда мы сказали - ничего не надо, если есть сложности. А назавтра звонит Сергей Аркадьевич и говорит: забирайте машину. Оказывается, он случайно услышал наш разговор, попросил спасателей постараться и снять машину. Так что они занимались и спасением вещей тоже.

- Расскажите немного о своем брате...

- В моем альбоме остались его детские фотографии: все нынешние были в этой квартире и погибли вместе с Мишей. Миша был красивым парнем, добрым, отзывчивым, немного бесшабашным. У него - золотые руки. Еще он очень любил своих девочек, у Миши две дочки от двух браков. Даже если на выходные ему предлагали какуюнибудь поездку или встречу с друзьями, он отказывался, предпочитая общаться с дочками. Лиза сейчас говорит: "Папа в домике сгорел". Она ведь всё сама видела, поэтому ничего от нее не скроешь, ничего не придумаешь...

- Похороны Михаила были очень многолюдными. Видимо, у него много друзей...

- Мишины друзья и коллеги очень помогли и поддержали. Но в тот момент я никого не видела. Недавно мы с Мишей похоронили отца и маму, я смотрела только на брата, понимая, что из семьи осталась одна. Его последние слова, которые он сказал, провожая Аню и Лизу до двери, были: "Сейчас пойду в ванну, а потом на работу..." Если бы он сразу зашел в ванну, остался бы жив - это единственное место в квартире, которое не разрушилось.

- Вот так много значат мгновения... Аня с Лизой остались живы потому, что за мгновение до взрыва успели открыть дверь. А Михаилу, наоборот, этого мгновения не хватило...

- Мы об этом думаем так: это Миша весь удар смерти взял на себя. Пусть это получилось невольно, но, если бы у него был выбор, он поступил бы, без сомнения, именно так - только бы его девочки остались живы...

Беседовала Светлана ЛОЙЧЕНКО