Архангельск
5 августа 2008 (110)
Надежда АЖГИХИНА.

ВЕЧНЫЙ СЮЖЕТ

МУСОР НА УЛИЦАХ, КАК И БЕСПОРЯДОК В СЕЛЬСКОЙ АДМИНИСТРАЦИИ - ПРЯМОЕ СЛЕДСТВИЕ ОТСУТСТВИЯ ЯСНОСТИ В УМАХ

Прекрасно летнее Подмосковье воскресным утром, когда дачники еще спят, закрыты рынки и шашлычные, отдыхают в прохладной тени посвежевших за ночь тополей натруженные шоссе и недостроенные особняки за высокими коваными воротами, и редкие женщины тянутся через заросшее высокой травой бывшее колхозное поле к свежевыкрашенной церкви с голубым куполом. Именно такой открылась нам с приятельницей -западной слависткой - скромная станция, расположенная на перегруженной ветке Москва-Петушки.

Населенный пункт, примечательный, помимо сводок криминальной хроники по ЦТ, разве что тем, что там жил писатель-фронтовик, создавший уже после Победы в сталинских лагерях один из самых популярных авантюрных романов, и что бессмертный Венечка Ерофеев его благополучно проспал, почему и не отразил в известной поэме. Собственно, судьба писателя и привлекла женщину-профессора, собиравшую материал о характере повседневности и жизненных стратегиях советской эпохи. Интересовала ее удивительная способность наших людей не только стойко переносить неслыханные лишения и беды, но и умение сохранять при этом живой интерес к юмору и самоиронии, идеалистическим мечтам и высоким помыслам. Равно как и некие имперские амбиции, возрождение которых она усмотрела в свежих российских публикациях, которые, как ей казалось, совсем не рифмовались со смиренной традицией православия и сотрудничества, также возрождаемых. Я заметила, что дело, наверное, не в амбициях, а в здравом смысле и простой порядочности множества самых обычных людей. Вот моя родственница, учительница математики в Прокопьевске, три года не получала зарплаты, как многие. И все три года ходила на работу в школу, пока муж- шахтер, к слову, лишившийся работы, караулил урожай картошки на дачном участке. Ей ни разу не пришло в голову отказаться учить детей, как тысячам других педагогов, врачей, медсестер, инженеров, военных и много кого еще в середине 90-х.

. "Ну, ни в какой другой стране такое просто было бы невозможно, это мистика русской души, прав был Тютчев, умом Россию не понять", - заволновалась собеседница, и именно на этой фразе наступила на брошенную кем-то арбузную корку, поскользнулась и упала в огромную лужу, размеры и безнадежность которой живо вызывала в памяти Салтыкова-Щедрина. Только тут мы обе спустились с высот диспута на подмосковную землю - и подивились увиденному. Привокзальная площадь напоминала недавнее поле

битвы из отечественного боевика - кругом под деревьями бутылочные осколки, разорванные пакеты с непонятным содержимым, консервные банки, несколько шприцев, у круглосуточного ларька, опутанного металлической решеткой, подложив под голову картонную коробку полудремлет человек неопределимого возраста и пола. На взволнованный вопрос о том, что здесь было, сонная киоскерша сообщила, что в "Арбате" играли дискотеку по случаю довыборов в местную администрацию, и что в церковь сейчас лучше не ходить - новый батюшка проводит расследование среди прихожан, кто помогал старому батюшке тайно вывозить подаренные по случаю реставрации иконы на продажу. Испорченной одежде европейки она посочувствовала, из чистящих средств предложила минералку и сомнительного вида водку с еще более сомнительной ценой в 40 рублей, но пить ее не советовала, кивнув в сторону существа на картонке. Как пройти к дому писателя или к музею боевой славы, она не знала, сказала только, что в администрацию тоже нет смысла заходить еще дня три. Потрясенные услышанным, мы двинулись наугад, мимо "центра отдыха и досуга "Арбат" в помещении бывшей школы, мимо облупившегося памятника воинам Великой Отечественной, мимо однообразно-огромных строящихся коттеджей, вокруг которых уже суетились смуглые полуголые рабочие, и снова валялись битые стекла, строительный мусор, картофельные очистки, бог знает что еще.

Писательских наследников мы не застали, в скромном деревянном доме обнаружили друзей внука, молодую пару, они сражались с рычащей газонокосилкой и посоветовали искать хозяина в Москве. В администрации, поделившей с каким-то ООО обветшалое здание детского сада, действительно никого не было, музей истории района перевели в другой город, о чем возвещала облинявшая табличка. Всю дорогу назад моя спутница не могла успокоиться. Больше всего ее изумляло, что никого не удивляет и не оскорбляет эта страшная помойка, с которой, в общем-то, справиться довольно просто и не так дорого. Что люди не выйдут дружными рядами ("как на субботник, да-да") и не уберут все это безобразие, не заставят местную власть вымостить улицы и прекратить продавать контрафактную отраву. "Ведь власть должна помогать людям уважать самих себя, воспитывать уважение к самому государству, а это начинается с чистоты своей улицы, своего парка; ведь порядок в отношениях и мыслях берет начало именно в порядке вокруг нас, и вы строите новую Россию, великую и свободную страну",- повторяла она. Тут я ей возразила, что в России действительно не все как у людей, и порядок на улице будет , наверное, только тогда, когда в головах наших сограждан вместо мешанины и всевозможного мусора поселятся простые и внятные мысли о том, как мы живем и хотим свою жизнь обустроить, никак не раньше. Что пока не возникнет ясного понимания того, что никто, кроме нас самих, нашу жизнь и ее повседневные обстоятельства не улучшит, все так и будет. И надо бы, наконец, это осознать, и не позорить память тех, кто действительно сохранил веру в будущее страны в годы безмерных испытаний, что жить достойно в относительно благополучное время не менее важно, чем пережить непереносимое...

"Ты думаешь? - озадачилась профессор. - Пожалуй, мне надо еще раз перечитать Достоевского. И Ерофеева, Венедикта, тоже".

Ну есть ли смысл обсуждать после этого что-то серьезное с иностранцами, пусть и славистами, скажите пожалуйста?