|
Трудовая Коряжма
18 апреля 2002 (42)
Владимир НОГОВИЦЫН.
Как начинался бизнес
Жить хорошо хочется всегда... Лучше, чем при царизме, хотелось жить многим
гражданам новой России. Но манны небесной им по-прежнему не сыпалось, реки текли
совершенно не молочные, кисельных берегов также не наблюдалось. И при на родном
строе нужно было работать не покладая рук ...
Гражданская война и ее последствия повлияли на развитие торговых отношений. Дабы
не пропасть, советская власть пошла на сделку с мелким капиталом, попутно давая
развиваться потребкооперации и предпринимательству, которые, по разумению
вождей, должны были насытить рынок необходимым товаром. И тем самым укрепить
экономическую базу страны. Если торгаши и спекулятивные элементы драли шкуру с
трудового народа, то государство пыталось поиметь свой интерес и с тех, и
других. Нередко случались перехлесты. Подчас доходило до стычек, которые,
бывало, перерастали в ярость, отнюдь не благородную. Выходило так кто кого
переломит. В выигрыше, как правило, оставалось государство.
О развитии этого процесса можно проследить по документам и прессе тех лет. Все
происходило, как в жизни хорошее чередовалось с плохим, трагическое
соседствовало с комическим. Не поймешь, чего больше.
Помимо, так сказать, высоких идей, в воздухе витал и дух наживы. Так, в
великоустюжской газете "Советская мысль" 3 января 1920 года мелькнуло следующее
сообщение. Дескать, несмотря на то, что есть запрет на скупку и продажу меховых
изделий, начальник Сольвычегодской милиции Воскресенский и милиционер Чупраков
"практикуют это". А в Сольвычегодской "Борьба и Труд" (21 августа 1921 г)
"пропесочили" потребительское общество "Эконом", пекущее хлеб, от которого, как
замечено, "даже свиньи ворочат морду". Первые примеры защиты потребительских
прав! "Конечно, у "Эконома", как всегда, найдется в свое оправдание "масса
уважительных" причин,
мешавших ему кормить граждан доброкачественным хлебом, но можно ли потребителям
"Эконом" прощать такую бесхозяйственность безнаказанно?" - риторическим вопросом
заканчивалась заметка. Только, похоже, никудышная работа пекарей продолжалась
по-прежнему. В сентябре они снова удостоились критики. "... Выдавали такой
детский хлеб, что если и взрослый человек поест, то и тот "впадает в детство" и
вспоминает мать родную. Ну настоящий "вяземский пряник". Только если этим
"пряником" покормить бы заправил "Эконома", то им бы не поздоровилось - и
желудок подвело бы, и кишечник свернуло. Бедные детки Сольвычегодска!" Примеров
хищений также хватало. В конце 1921 года в районе Котласского вокзала обнаружено
100 пудов закопанной в землю муки - "в казенных мешках". Явно продукт
предназначался на продажу. Среди встречающихся сообщений - и "отлов" торговцев
самогонкой и самих производителей сивухи.
Однако положительных моментов было больше. К примеру, в стране не отказались от
ярмарочной торговли. В той же Северо-Двинской губернии в начале двадцатых годов
их насчитывалось десятки. Так, в Сольвычегодском уезде проходило 3 ярмарки, в
Великоустюгском - 9, а в Никольском - аж 22. "Количество сырья, обращавшееся на
ярмарках губернии, довольно значительно, -указывалось в одном издании (см.
"Бюллетень С. -Двинского губернского статистического бюро", N1, январь 1923 г.),
- и первое место занимает льняное семя которого на все ярмарки свозилось в общей
сложности 200 тысяч пудов". На втором месте по обороту стояла куделя -около 70-
ти тысяч пудов. Причем, как замечалось в сносках, учтено далеко не все. Никто не
считал торжки - одно- и двухдневные распродажи, а также летние ярмарки. А
поскольку сведения о крупных населенных пунктах - Сольвычегодске, Великом
Устюге, Яренске и Никольске не были поданы вовремя, то они в этот список просто
не попали.
В 1922 году в Котласе преобладала рыночная торговля "с места". Если на 1 января
ею официально занимались всего 2 человека, то через 6 месяцев - на 95 больше, в
3 раза больше стало и разносчиков товара - 6. (При том, что население города не
превышало 3-х тысяч человек). Неразворотливый Сольвычегодск, похоже, тоже
потянуло в бизнес на 1 июля здесь приторговывали 5 кооператорщиков (в январе -
1) и 4 продавца - из "частных лиц и компаний" (против 1-го полгода назад). Тут
даже всех перещеголяли, открыв частную столовую-чайную. Впрочем, частный капитал
покамест неуверенно прокладывал себе дорогу. Даже государственная новая
экономическая политика не пробуждала в народе смелость. Он осторожно
присматривался к ситуации.
Анализируя ход предпринимательской деятельности в крае, статистики подчеркивали
"...подавляющее большинство - универсальные лавочки, миниатюрные "мюрмерилизы",
торгующие не одним определенным товаром, а всем, что попало под руку".
Преимущество же оставалось за кооперацией. Как же "90 проц. всех патентов,
выбранных на торговлю в закрытых помещениях..."
А уже через пару лет именно о Котласе заговорили как о развивающемся центре
торговли. Не забывая при сем блеснуть эпитетами "привилегированный соперник",
"счастливый сосед" Великого Устюга. Ближайшая и единственная железнодорожная
дорога где? То-то! Понятно, почему тут располагались агентства,
представительства, многие базисные склады различных трестов и синдикатов.
Отмечалось, что в сравнении с ним, Сольвычегодск и Никольск смотрятся как-то
бледновато, поскольку торговый оборот двух городов строится на рознице. В
денежном же отношении это выглядело так Котлас, имевший в первой половине 1924-
25 хозяйственного года 75 торговых заведений (2, 1 - на 100 жителей), давал на
душу населения общего оборота на 966 рублей 69 копеек. Сольвычегодск, где
торговых точек на полсотни меньше (1, 4 - на сотню горожан), имел в общем
обороте лишь 110 рублей 27 копеек. Какое уж тут соперничество!
...С них, двадцатых годов, начинались первые навыки "цивилизованной" торговли и
торговых отношений. И тогда же первые свои шажки в самостоятельный бизнес делали
российские предприниматели. Правда, тогда их, почти ругательно, называли
"нэпманами"...
Владимир НОГОВИЦЫН.
| |