Пресса Архангельской области
 


Версия для распечатки  
  

Трудовая Коряжма
14 апреля 2007 (41)
Владимир НОГОВИЦЫН

Гражданин начальник

Николай Александрович Курандин четверть века отдал работе в УГ 42/5. Это учреждение (теперь ФГУ ИК-5) в конце марта отметило свое 50-летие

В служебных документах (не для широкого круга пользования) было прописано конкретно: "колония". А для всего остального мира - учреждение. Полно же - УГ 42/5, теперь - ФГУ ИК-5. Для Николая Александровича Курандина за этими названиями кроется часть его большой жизни. Причем часть немаловажная...

В систему исправительно-воспитательных учреждений устроился он после службы армейской. Архангельск, детская колония... Потом организацию расформировали, Курандин и еще четверо сослуживцев отправились в Коряжму. Попал Николай в воинскую часть. Но вскоре пришлось перевестись в колонию, которая также располагалась в самом поселке. Тоже воспитателем стал (был навык!), но у взрослых мужиков, видавших жизнь и изрядно наломавших дров. "Народ был разношерстный и разновозрастный. И сроки у каждого - от нескольких до 25 лет. За убийства, грабежи... Были и рецидивисты..." Может быть, встреться с кем-то из этих осужденных на воле, на узкой дорожке, не поздоровилось бы. А тут, за колючей проволокой, все в основном уноровливые, послушные, вежливые. Хотя, по его утверждению, всякие были. "Баловать" контингенту было некогда, потому что работы много: в Коряжме - стройка, и зеки - ее основная, подъёмная и движущая сила. Самая изнурительная, грязная, земляная работа доставалась им. "Всё на "наших" держалось", - подтверждает Курандин. Не оспаривает: комсомольский энтузиазм на строительстве, конечно же, был. Но... после зековской штурмовщины. После того, как ЗК тяжелое и трудное преодолеют: выроют котлованы, зальют бетоном фундаменты... И вспоминает, что чрезмерных волнений по этому поводу у осужденных не наблюдалось. Наоборот, как правило, старались всё выполнить в срок и качественно. Знали: управляющий строительным трестом Сафьян выхлопотал для них разные поблажки. Да и командование колонии то срок передовикам сбавит, то лишнюю посылочку с воли получить даст, то свидание с родственниками разрешит... Бывали презенты и от строительного руководства -премии за перевыполнения: очень редко денежные, а чаще - продуктами и куревом. Зимою заключенных не выводили на работы только в случаях, когда температура понижалась до -36. ...В 6 утра-подъём, в 5 вечера - оставление объектов. Охрана и воспитатели (они же - начальники отрядов численностью в 100-120 человек) всё время, как требовала инструкция, находились рядом: "с подъема до отбоя". "Завидовали "вольным": в пять часов вечера - с работы, а у нас она в самом разгаре, - признается Николай Александрович. -Да еще собрания разные. Политзанятия - и с нашими сотрудниками, и с заключенными. В том числе и о внутренней и внешней политике партии и советского правительства". А тут, в замкнутом прямоугольном пространстве, огороженном вначале деревянным, а после серым железно-бетонным забором и проволокой-колючкой, политика одна: не допустить, упредить... И помочь кому-то вернуть человеческое обличие.

Бараки осужденных тянулись от поселковой центральной дороги до самого берега. К строениям, точнее, к тому месту, где теперь девятиэтажки, подступала железнодорожная линия. По ней в вагонах зеков возили на цэбэковскую промплощадку. И там же, вблизи, в таких же приземленных бараках - воинская часть, ее штаб и штаб колонии. Ничем особенным жизнь офицерства и бойцов охранного ведомства не блистала. Каждый день одно и то же: задания, нормативы и наряды на работы, сверки и проверки... Видимо, хорошо знал Курандин свое дело, раз "шёл" на повышение: то заместителем начальника одного из двух участков его назначили (1300 осужденных под твоим началом!), то замначальника колонии по политико-воспитательной работе, то самим начальником. В последней должности пробыл он 11 лет, до самой пенсии (1986 год)...

В его бытность колония стремительно перебралась за пределы Коряжмы. В середине семидесятых бесчисленные жалобы жителей поселка наконец-то проняли высокие инстанции. Сколько ж можно видеть в окнах колючую проволоку?! Строили, поднимали новое-старое исправительное учреждение на долевых началах. Три министерства - МВД, целлюлозно-бумажной промышленности и промышленно-гражданского строительства - к этому событию имели самое непосредственное отношение. 2 первых денежные средства выделили. "Великое" переселение произошло в годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. И по этому поводу местные острословы тоже высказались: Н.А. Курандин, как и В.И. Ленин, совершил революцию - свою, "колониальную"...

В то же время Котласский ЦБК больше не нуждался в помощи спецконтингента: основные объекты были уже построены. Значит, "кадры" нужно чем-то занять - непременно полезным. "Рабочие места" нужны! Так появились своя швейная фабрика и производство товаров широкого потребления. Чуть ли не по всей стране стали расходиться произведенные в этих стенах фуфайки, спецовки, рукавицы, сетки, банные мочалки и авоськи... Мало! Тогда заключили договоры с Котласским электромеханическим заводом, и тот подвёз металлообрабатывающие станки. Пошло дело: и на "оборонку" детали, и для архангельской фабрики "Беломорские узоры" заготовки... В общем, труд для общей пользы: "на работу - с чистой совестью". И на свободу -так же. А еще - с хорошей, нужной профессией, которой бывшим зекам можно безо всякого воровства и преступлений заработать (именно так!) себе на дальнейшую жизнь. Правда, некоторые еще по три-четыре раза возвращались обратно: великие соблазны свободы на них действовали резко отрицательно. А тут тюрьма - как мать родна... Таких гражданин начальник встречал "как старых знакомых". Но с укоризной и увещеванием, переходящими в досаду: "Что ж вы, ребята, делаете- то?.." - "Да уж так получилось..."

- Самое сложное в службе, Николай Александрович?

- Всё - сложное!

Задумался, но лишь на мгновение: "Нет, утром накормить-напоить такую массу народа -сложно. На работу вывезти, привезти". А ведь в их колонии бывало по 2800-2900 человек. Уследи за всеми! Случались побеги. Но за всё время курандинского начальствования ни одному "бегуну" не удалось скрыться. Всех находили и возвращали. Одного "бегуна" разыскали через три года- в Киеве... И снова этапировали на Север... Всяко-разно бывало. И поножовщины, и убийства внутри зоны (у заключенных свои жестокие правила), и пожары, и прочие ЧП, за них на руководство сыпались все шишки...

Был ли суров начальник? По обстоятельствам. Однажды осужденные устроили массовую пьянку (кто-то из вольнонаемных пронес водку). Разговор был короткий: нарушение. Мера воздействия - ПКТ (помещение каменного типа), которое, кстати, полуразрушенное, до сих пор мозолит глаза на пустыре неподалеку от стоматологической поликлиники. "Ко всем одинаково не подходил, - рассказывает Николай Александрович, - кого-то сильнее обуздывал, кому-то на послабление шел". Профилактика - такая вещь... Но обиженных (иногда с некоторыми своими подопечными приходится встречаться и общаться на улице - мир тесен) нет: камень за пазухой никто не держит. "Нормально сейчас относятся. Поздороваются, по имени-отчеству называют". А чего злобиться, если он - всем ясно! - выполнял свои обязанности, служил честно. А некоторым "своим" ЗК способствовал условно- досрочному освобождению. Если они того заслуживали...

Начальственная требовательность, однако, распространялась и на подчиненных: с провинившихся спрашивал строго. УГ часто беспокоили разными проверками: то из управления, то из министерства. "Нескучно было: одного встретишь-проводишь, а следом -уже другой "ревизор". Но больших претензий к их учреждению, как правило, не бывало. Потому что здесь всегда старались блюсти порядок и дисциплину. Штат у Курандина в первое время - не более 50 сотрудников, из них до трех десятков - офицеры. Вспоминает ветеранов - Шастина Зосима Федоровича, Буравского Василия Игнатовича, Ракитина Леонида Петровича, Федорончука Ивана Павловича, Новосельцева Валентина Николаевича... "Ребята - огонь, надежные!" Ну и первого начальника колонии Ильина Ивана Ивановича разве забудешь: мужик - кремень, и жизнь прожил большую, всего трех лет до столетия не хватило... У таких и сам Курандин учился. "Трудолюбию, прежде всего, отношению к делу - добросовестному".

При нём служивые развернулись, активничали в культмассовой и спортивной части. Вечера устраивали, праздники вместе отмечали. По лыжам нормативы сдавали. Правда, сам Курандин чаще брался за судейство. Шутит: "Пользовался служебным положением". Но в остальном к себе - никаких поблажек, ни в коем разе. Бывало, в праздники (даже в Новый год) на дежурство заступал, хотя мог бы, наверное, "откосить", перевалить ношу на плечи других.

Признался: "Ничего интересного в тюремной службе нет". Но кто-то должен ее исполнять.

Есть у Николая Александровича награды. Медали "За безупречную службу" всех трех степеней, "Ветеран труда"... Грамот разных стопка.

* * *

Четверых детей он воспитал. Два сына тоже надели погоны: отцовский пример. И его гордость.

* * *

А об УГ, о колонии ему "только хорошее помнится". И то, что она до сих пор на хорошем счету остается, чуть ли не образцово-показательной, - и его заслуга. Но про то Николай Александрович даже словом не обмолвился.

Фото автора



Трудовая Коряжма:
Свежий номер
Архив номеров
Об издании
Контакты
Реклама



Издания Архангельской области:

Правда Северо-Запада
МК в Архангельске




Авангард
АиФ в Архангельске
Архангельск
Архангельская лесная газета
Архангельская субботняя газета
Архангельский епархиальный вестник
Бизнес-класс
Бумажник
Важский край
Ваш личный доктор
Ведомости Поморья
Вельск-инфо
Вельские вести
Вести Архангельской области
Вестник космодрома
Вечерний Котлас
Вечерняя Урдома
Вилегодская газета
Витрина 42х40
Волна
Выбор народа
Горожанин
Голос рабочего
Графоман
Губернский лабиринт
Двина (лит. жур.)
Двиноважье
Двинская правда
Добрый вечер, Архангельск!
Единый Мир
Жизнь за всю неделю
Заря
Звезда
Звездочка
Земляки
Знамя
Знамя труда
Известия НАО
Инфопроспект
Каргополье
Коношские ведомости
Коношский курьер
Корабел
Коряжемский муниципальный вестник
Котласский бумажник
Красноборская газета
Курьер Беломорья
Лесной регион
Лесные новости
Ломоносовец
Маяк
Медик Севера
Мирный град
МК-Север
Моряк Севера
Моряна
Наш темп
Независимый взгляд
Новодвинский рабочий
Нэрм Юн
Онега
Пинежье
Плесецкие новости
Полезная газета Cевера
Поморский курьер
Правда Севера
Пульс города
Российская Газета
Рыбак Севера
Рубежъ
Север
Северный комсомолец
Северная корреспонденция
Северная магистраль
Северная широта
Северный рабочий
СМ. вестник
Смольный Буян
Троицкий проспект
Трудовая Коряжма
У Белого моря
Устьянский край
Устьянские Вести
Холмогорская жизнь
Частная Газета
Защита прав граждан
Вельская неделя