Правда Севера
2 ноября 2004 (203)
Ирина СИДОРОВА.

Алексей Беличенко: "Работа археолога сродни детективу..."

Кем бы ни работал Алексей Беличенко, учителем истории в школе, реставратором по металлу в музее, его всегда влекла археология. И как только наступало долгожданное северное лето, он отправлялся на раскопки. Делить эту страсть с другими занятиями становилось все трудней. И он всецело отдался археологии. Опыт учителя пригодился ему в Молодежной археологической школе, куда Алексей Евгеньевич привлекает все новых школьников и студентов.

- Алексей Евгеньевич, в сентябре вы вернулись из последней в этом сезоне экспедиции. Чем она вас порадовала?

- Археолог раскапывает древний могильник. Не есть ли это вмешательство во что-то сокровенное?

Я думаю, наши предки не были бы против, чтобы мы, живущие в XXI веке, о них узнали. Для чего живет человек? Чтобы о нем помнили. И он жив, пока жива о нем память. Когда же его забывают, человек сразу уходит в небытие.

- Есть у нас памятники движимые и недвижимые. Недвижимые не украдешь, их только можно разрушить, уничтожить, с чем прекрасно справляются и административные, и частные лица. И есть памятники движимые. Их тоже можно уничтожить, но выгодней продать. Вот сейчас и продают направо и налево различный антиквариат. В том числе и предметы из раскопок.

Эти люди не просто продают вещи, они ведут раскопки, разрушают, уничтожают памятник... Это примерно то же самое, если бы вы пришли в архив, где есть древние документы. Вы их каким-то образом вынесли и продали. А потом приходят ученые. И обнаруживают: как раз этих-то, самых ценных страниц и нет. Для людей и для науки все это безвозвратно пропало. А "черные археологи" вдвойне хуже делают. Они изымают не только "листы" из исторического документа, но еще рвут их на мелкие кусочки и по частям продают.

- Они прочитают труд археолога. "Ага! В таком-то месте обнаружены такие-то находки. Дай-ка я туда пойду, покопаю, пока никто не видит"... В советское время такие действия были уголовно наказуемыми, за это сажали в тюрьму. А сейчас государство как бы открестилось от своего культурного наследия. Такое попустительство создало предпосылки для появления "черных археологов". Это, грубо говоря, воры, которые хотят поживиться за счет того, что раскопки частных лиц не контролируются. Но ведь то, что лежит в земле, принадлежит государству. Сейчас если ты, не дай Бог, наковырял где-то золота без лицензии, тебя просто- напросто посадят и надолго. А "черных археологов" очень трудно поймать, если за руку не схватишь. Даже если найдут таких людей на рынке, пойди докажи, что все это взято из земли...

У нас в области археологическая работа не приветствовалась никогда. Нам все надо было сделать побыстрей и подешевле. Какие там памятники! Да кому вообще они нужны?..

- Наоборот, наша область представляется уникальной, у нас - белое пятно. Мы иногда находим такие вещи, что летят кандидатские и даже докторские...

- Четыре года назад в "Правде Севера" писали о раскопках, которые вы проводили возле областного драмтеатра, и сделали заключение, что там была стоянка человека эпохи бронзы. И она, видимо, не единственная на территории Архангельска?

- Так что же, теперь ничего не строить в центре города?

- А если посмотреть с практической стороны, какую пользу может принести археология сегодня?

Во-вторых, изучая археологические памятники, мы изучаем культуру, быт и возможности людей той эпохи. И не только то, что связано чисто с человеком, но и с природной средой; касаемся вопросов климатологии и других наук.

- Я с ребятами все равно занимаюсь, так или иначе. Ежегодно со школьниками и студентами ездим на раскопки. У нас в области работает Молодежная археологическая школа. По итогам ее экспедиций проводятся конференции в ПГУ, готовятся публикации в журнале "Северная археология".

- У нас есть гранты, потом меценаты есть, помогают. Пишем заявки в различные фонды. Есть договорные работы.

- Здесь интересно. Для мужика это самое главное. Я заметил: если мужик уходит на неинтересную работу, он либо спивается, либо приобретает такие гнусные черты, что с ним общаться невозможно. У меня есть знакомые археологи. И когда началась в жизни свистопляска, они подались в коммерцию. Одного вообще убили. Другой спился. Третий, поторговав, быстренько все дела свернул и сейчас снова занимается археологией. И весь при счастье, и ничего ему больше не надо!

Наша работа сродни детективам. Как Шерлок Холмс по каким-то следам, раз-раз-раз, воссоздает картину, и все правильно получается. И в археологии - тоже следы. Только тут их мало...

Вот совсем недавно это было. Правда, я не за себя радовался, а за коллегу, Алексея Едовина. На речке Кироксе, притоке Северной Двины, еще в начале XX века было найдено поселение древнего человека. Потом Анатолий Александрович Куратов, известный архангельский археолог, в 50-е годы туда ездил. А в 2000 году Алексей Едовин побывал в этом месте и нашел второе поселение, немного дальше. А совсем недавно мы с ним снова туда поехали - оказалось, что там целых 11 жилищных впадин. И когда нам все это открылось, был такой восторг в душе!

- Голубая или розовая мечта всех археологов - откопать золотой унитаз с николаевскими червонцами. Это, конечно, шутка. А если серьезно, у нас на Севере много разговоров идет о Биармии, стране, упоминаемой в средние века в скандинавских источниках. Это название пришло к нам от викингов. И сейчас из Норвегии приезжают гости и интересуются, а были ли здесь на самом деле викинги? Наверное, они приплыли сюда на своих лодьях и оставили потомкам память о Биармии, стране, где жило племя биармов.