Правда Севера
25 ноября 2004 (219)
Лидия МЕЛЬНИЦКАЯ.

Древнейший город Кевроль

"Вон Карпова гора - громадное селение, а напротив, на плоском берегу, деревня Кеврола с дивной черной церковью, чудом деревянного зодчества, построенной 220 лет назад. Эта Кеврола и есть древнейший город Кевроль, который новгородские ушкуйники обложили данью. Кулой долго был ареной политической борьбы Новгорода и Москвы. Победила Москва. Чудь напирала, и Москва в ограждение учредила в Кевроле московское воеводство (...). Все же, когда при Екатерине II было упразднено воеводство, учрежден на месте Волока новый город Пинег, в летний и жаркий день глупый народ плакал, провожая последнего воеводу, лодки с нажитыми богатствами и разобранные строения, что сплавлялись в новый город на Волоке. Плакал не потому, что воевода был хорош, а плакал над уходящей красивой пышностью, которая питалась народными же соками, плакал над превращением древнего города Кевроль в разползшуюся черную деревню Кевролу".

Нынче мало что напоминает здесь о древности, о пышном и бурном прошлом этих мест. Разве что перестроенная Благовещенская церковь и следы от основания громадного Воскресенского храма - все, что осталось от величественного ансамбля в околе Большой Погост.

"Лес обнажился, поля опустели. Только не сжата полоска одна..." Не вспахана, не засеяна, потому и не сжата. Не только одна полоска, а все поля бывшего передового Кеврольского отделения совхоза "Тепловский". Но не потому, что "нашему пахарю моченьки нет..." "Моченька", силы, умение у бывших пахарей, механизаторов, животноводов остались при них - вот только нынче непросто найти им применение. Прежние умения, знания, достижения - слабое утешение для одного из бывших управляющих отделением, в свое время закончившего сельхозтехникум в Вельске, а потом заочно, без отрыва от производства, Вологодский "мясо-молочный" институт. Теперь он дорабатывает необходимый для пенсии стаж в охране "зоны", что расположена не так далеко от Кевролы. Классным специалистам сельского хозяйства прежде и в снах-то привидеться не могло, что когда-нибудь для них станет удачей рабочее место в "зоне".

Только вот больно изо дня в день бессильно наблюдать то, что происходит в бывшем сов-хозном отделении, "в той стране-стороне, где пошло все на снос", как поется в песне "Домик окнами в сад"...

"Она в магазин придет, тихонечко в конец очереди станет. Наши продавщицы увидят: "Да проходи ты, Лидия Федоровна, без очереди, положено ведь тебе". Знают, что она всю войну прошла прачкой в медсанбате на Северном флоте. А она стесняется: "Так што-о, я ведь не стреляла..."

А политинформацию накануне 8 Марта она посвятила женщинам деревни. Знакомила ребят с известной в районе кеврольской дояркой Таборской-Каракиной: в совхозные времена она добилась четырехтысячного надоя в среднем на корову, а уйдя на пенсию, безотказно подменяла на ферме других. Пригласила и Лидию Федоровну Широкую, ту, которая "не стреляла..." Но, как известно, бомбежки в Заполярье были страшные, беспощадные - и скромные прачки, как и другие работники медсанбатов, оказывались в самом пекле боевых действий. "Бомбят - не бомбят, а стирать-то надь... Раненым-то чистое надь".

Дошел до Берлина наводчик противотанковых орудий - "сорокапяток" Гавриил Фефелов, награжденный за боевые заслуги и орденами, и медалями. Но своим односельчанам он запомнился как замечательный деревянных дел мастер; слаженные его руками сани славились далеко за пределами Кевролы - "лучше Ганиных саней не найти!" Уж и постарел, и обородател, а его все - Ганя да Ганя, отчества при мне никто с ходу назвать не смог. Вспоминают о Гаврииле Фефелове светло.

В 80-е вспыхнул интерес к учению педагога-новатора В. Ф. Шаталова - Л. А. Смоленская по своей инициативе (и за свой счет) ездила в Донецк знакомиться с его методами воочию. С согласия директора Орешниковой, подменившей ее на уроках. Следом в "школе Шаталова" побывали еще двое кеврольских преподавателей. И с тех пор в их школе по-прежнему стремятся воспитать в каждом новом поколении учеников "три качества - обширные знания, привычку мыслить и благородство чувств". Эту "форму образованности", выведенную еще Н. Г. Чернышевским, подхватил больше века спустя талантливый педагог В. Ф. Шаталов.

Наутро двинулись мы на праздник гурьбой. Со всех концов стекались к школе целыми семьями, заполняли, теснясь, просторный спортзал, поднимали малых на руки жители "древнейшего города Кевроля". Родняще похожим было все это на самое начало такого же праздника в далеком осетинском городке Беслане, за тысячи километров от Пинежья, - в тот же день, в то же самое время... "У нас учителя такие выдумщики, в эти дни в школе всегда какое-нибудь представление. Когда прозвучали выстрелы и во двор вбежали люди в камуфляже - подумали, что это тоже часть постановки..."

И только одно сверлило неотступно: вот эти ребята, привычные к сельскому труду, владеющие навыками традиционных деревенских ремесел, - после школы найдут ли они свое место на родной земле? А ведь от них зависит ее будущее.