Правда Севера
22 апреля 2006 (73)
Ирина ПОЛЯКОВА

Построенные мундиры увлеченного капитана

У капитана второго ранга в отставке Виктора Лаврова интересное историческое увлечение - он собирает, приводит в порядок старинные книги, предметы быта, гражданскую и военную форму... "Заразился" этим делом Виктор Васильевич во время службы в Западной Лице, где во время Великой Отечественной шли тяжелейшие бои с немцами и где военный в мирное время познакомился и подружился с ребятами из поисковых отрядов.

Униформа для водителей автобусов

Встречу нам Виктор Лавров назначил в музее одной из архангельских школ. Объяснил: активисты клуба коллекционеров, в который он тоже входит, организовали выставку "Соломбала - корабельная сторона". Теперь сюда идут ученики со всей округи. Кстати, ведут рассказ о прошлом тоже школяры, оперативно "выученные" на экскурсоводов.

- Нам хотелось показать быт Соломбалы и ее роль в становлении Архангельска как крупного порта, - говорит Виктор Васильевич, указывая мне на лопату с короткой ручкой. - Вот это, думаете, простая лопата? Ничего подобного!

Оказывается, вещь не просто отличнейшая - почти древняя. Во время Второй мировой войны кочегары пользовались такими на судах. При помощи несложного приспособления "маде ин Америка" за день ухитрялись набросать в топку несколько тонн угля.

Или вот - деревянный сундук. На крышке - металлическая табличка, которую, к слову, пришлось долго оттирать до "светлого" состояния. Надпись: "Рябухин. 1907 год". В этом матросском "чемодане" моряк переносил с судна на судно свой нехитрый скарб: брюки, перчатки, цветочный чай в стеклянном пузырьке, трубку, табак и "сугрев" - гусиный или медвежий жир. А изнутри Рябухин прикрепил к крышке сундука фотографию любимой девушки и снимок родного города Вильнюса.

В отдельной витрине выставлены "речные дары" - найденные во время отливов на берегу в Соломбале пряжки от ремней, пули, посуда, остатки курительных трубок, неразбитая стеклянная бутылка из-под "Бенедиктина"...

- Как марабу, нахожу много интересного у себя под ногами, - улыбается коллекционер. - Буквально сегодня сережку нашел. А видеть больше, чем остальные, меня в свое время научил знакомый по имени Василий. Вот, например, монета. Она обычно в самой грязи лежит, неяркая такая. А может вообще ребром стоять... У Василия опыт с детства, ребенком он "промышлял" розыском и продажей всяких интересных вещей.

Еще в школьной музейной экспозиции представлены книги "Практическая астрономия", "Исследования морей СССР" из личной коллекции знаменитого капитана Бурке и много-много разных предметов одежды.

- Больше двадцати ведомств имели до 50-х годов ХХ века свою униформу, - продолжает Лавров. - Была она даже у водителей автобусов! Сейчас звучит дико, а тогда считалось нормальным. И пассажиры относились благожелательно - не то, что к курящему и матерящемуся шоферу на каком-нибудь коммерческом транспорте.

Вполне прилично выглядит фуражка лоцмана. Почти сто лет вещице, а ни пуговицы, ни ремешок, ни серебряная кокарда тленом не тронуты. Продлил фуражке жизнь знакомый Виктора Васильевича: увидел, что несут на выброс, и перехватил.

В такой же чей-то родственник на пожелтевшей фотографии. Наверняка мать показывала ее детям: "Будете учиться, станете такими же красивыми и гордыми, как отец..."

Милитарий - слово мирное

Но, несмотря на разнообразие экспонатов, особую гордость Виктор Васильевич испытывает за военную атрибутику, которой интересуется уже больше двадцати лет.

- Помните, как в 80-х годах топтали армию? Тогда только ленивый не плюнул в офицера! Вместе с военной формой "выбрасывалась" память... Как офицеру мне больно было на все это смотреть. Поэтому решил внести хоть какой-то вклад в сохранение. А еще служил в Заполярье, там исторические вещи буквально валялись под ногами. Оттуда, кстати, вот этот посмертный жетон офицера немецкой армии.

В военной коллекции Лаврова есть погоны, эмблемы, кокарды, гильзы, пуговицы, бушлаты, флаги, шинели.

Раньше коллекционеров военной одежды звали униформистами, но их настоящее название - милитарии. В грозном слове, оказывается, нет ничего воинственного.

Кстати, из милитариев-любителей Лавров остался в Архангельске один. Друг-коллекционер перебрался на постоянное жительство во Владивосток. С одной стороны, рад Виктор Васильевич, что нет конкуренции в "погоне" за экспонатами, с другой - опечален: с понимающим, близким по духу человеком теперь приходится общаться только через Интернет.

У каждой "милитаристской" вещи Лаврова две истории - своя собственная и история появления в коллекции. Например, форменный китель капитана парохода прошлого века достался Виктору Васильевичу от одной соломбальской семьи. ("Расстались спокойно. Оно и понятно: в наших маленьких квартирах негде хранить такие громоздкие одежды". Самому капитану проблему частично помогло решить руководство части, где он служил: выделило специальную архивную комнату).

Хотя даже ненужную "старину" безвозмездно нынче отдают редко. Вот на бартер порой соглашаются, это да.

- Как-то раз в деревне приметил замечательную английскую каску 1919 года. Смотрю: курица в ней яйца высиживает. Удобно: внутри мягкий фетр! Сколько уже, наверное, куриц сменилось, а каска все в идеальном состоянии! Я к хозяйке, дескать, продай! Та - ни в какую. Потом говорит: "Меняться согласна, на вашей голове замечательная шапка". В общем, уходил из дома в меховой ушанке, а вернулся, как английский солдат.

Говорить про кокарды, нашивки, погоны Лавров может часами. Он вообще в истории дока. Когда увлекся темой, даже поступил на исторический факультет института, чтобы упорядочить в голове свои знания. Но не закончил, понял, что уже и без вузовского образования знает достаточно.

- Как ухаживаете за военными вещами? - спрашиваю.

- С большой любовью! - и в шутку, и всерьез отвечает он.

- А что в коллекции нравится больше всего?

- Все! Нельзя пуговицу отделять от кокарды, кокарду - от погона, а погон - от нашивки. Не зря ведь раньше существовало понятие "построить мундир" - сделать пригодным для ношения с особой гордостью.

"Никакие военные реформы не достигнут своей цели, если не будет воспитываться доблесть во всем народе", - сказал однажды адмирал Макаров. Виктор Лавров, его коллекция эту доблесть как раз воспитывают и сохраняют историческую память.

На снимке: Виктор Лавров в школьном музее.

Фото Владимира Зыкина.