Правда Северо-Запада
15 ноября 2006 (45)
Сергей САБАНИН, Светлана ГАВРИЛОВА

Птицы на острове

"Когда мы приехали сюда восемь лет назад, здесь никакие птицы не жили. Совсем. Даже вороны. Очень странная тишина была", - матушка Раиса, старшая сестра Радово-Покровской женской монашеской общины, стоит на крыльце нового деревянного храма. В правой руке сжимает ключ, левой опирается на перила. Мороз, и на реке Раде временами потрескивает лёд. Матушкина рука без рукавицы тихо и напряжённо, будто потайная сжатая пружина, лежит на заиндевевшей балке. "А теперь особенно много летом уток - целыми семьями живут на реке. Матери учат малышей летать. Взрослая утка подаёт голос, маленькие - ф-р-р! - начинают работать крылышками, как моторчики". И ладонь под чёрной манжетой подрясника на мгновение раскрывается в крыло...

Место, где свет. Только свет

"Поворот на Талаги проезжаете, после нефтебазы - спуск вниз", - матушка Раиса показывает дорогу, не выпуская из рук мобильный. "С трудником в одной комнате переночуете? Ну да, пьёт..." - в этот момент на связи протоиерей Александр Данилов из Северодвинска. Отец Александр занимается духовным окормлением общины, пока отец Елиазар, постоянный духовник, болен. Северодвинского батюшку очень ждут, но даже на достойный ночлег оставить его негде, придётся потесниться кому- то из трудников. А прирабатывают в общине жители посёлка 29-го лесозавода. Мужики, замученные безработицей и безысходностью, часто - пьющие. У монахинь выбора большого нет: тракторист, механизатор крайне необходимы, иначе встанет техника, дороги будут непроезжими - и скот останется без корма. А для трудников община - возможность в относительном тепле спать, неплохо питаться и получать хоть какую-то денежку...

"Вот оно, наше Радово. Как целый маленький посёлок!" - в эту минуту матушка Раиса улыбается. Большое картофельное поле, огороженный участок под сенокос, скотный двор, баня и ряд деревянных двухэтажных домиков с комнатами для насельниц и трудников. Их, этих комнат, очень, очень мало. Матушка говорит, многие женщины хотели бы прийти в общину послушницами, но места не хватает даже для двенадцати сестёр. Больше двух лет строится большой, просторный сестринский дом. Стоит в лесах: денег нет.

Из коммунальных благ в Радово - только электричество. Свет и скудное тепло от обогревателей. Обогреватель стоит в каждой сестринской комнате, и за электроэнергию в месяц набегает до 30 тысяч рублей. Водопровода и канализации нет. Истопить баню, приготовить обед, напоить коз, коров и кур, полить грядки - на все нужды воду возят из Архангельска или берут в озере Лодьма, где в канун Крещения Господня сестры прорубают Иордань. Община-то - остров. Зимний, заметённый снегом и невероятно тихий - он, как только что выловленный, влажный ещё жемчуг на жёстких суровых ладонях. Лодьма - одна ладонь. Вторая - сама река Рада, Большая и Малая, да канал между ними. Впрочем, матушка Раиса комментирует куда как прозаичнее и точнее: "Мы все здесь живём на болоте..."

Монастырь - не для бегства:

Сначала, в середине 90-х, в лес, на это болото, пришёл простой фермер. Завёл коз, кур, собак, построил домик-времянку, начал разрабатывать землю. И остановился. Потом фермер рассказывал матушке, что на том самом месте, где сейчас стоит келейная с домовой церковью Покрова Пресвятой Богородицы, увидел он Деву Марию "с куском ткани в руках" - омофором. Испугался: значит, не его это место. А в Архангельске уже с 1993 года существовало подворье Спасо- Преображенского ставропигиального Соловецкого мужского монастыря. Настоятелю подворья и рассказал фермер о своей земле. 22 июня 1998 года, отслужив молебен, батюшка привёз сюда инокиню Раису с пятью сёстрами.

"Избушка на курьих ножках!" - матушка показывает на бывшую фермерскую времянку, первый дом общины. Без полов и печки, продуваемый всеми ветрами. Июнь, лето, "белые ночи". С первой зарёй сестры вставали на утреннее правило, а из церковной утвари-то и было, что иконы и свечи у окна на столе. Потом - за работу. Фермер оставил коз, кур, трёх собак, картофельное поле, овощехранилище и старенький трактор. Потом купили корову с двумя телятами. И строили - храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы. Его освятили в 2002-м. Он до сих пор дышит свежеструганным деревом, и поют под тяжёлой городской обувью молодые, прихваченные морозом, ступени на колокольню. У храма есть ещё один вход: в воскресную школу для детей с 29-го лесозавода. "Знаете, какие они были поначалу? Все матерились, половина - курили, и с вот таких лет, - матушка Раиса показывает рукой от пола - метр с копейками! - многие выпивали. Сейчас-то другое дело, конечно. Вон, рисуют..." Оглядываемся: на стене рисунки на библейскую тему: Вавилонская башня, голубь с веткой оливы. И... Винни Пух и Пятачок, которые с цветами в руках идут в храм. "Ещё хотим детский приют при общине открыть". - "Есть потребность?" - "А как же нет?" - она отводит глаза от Пятачка и Винни Пуха...

"Как женщины приходят в монастырь? Что-то в жизни должно произойти?" - матушка Раиса принимается объяснять терпеливо, как, наверное, не раз отвечала на сотни таких же поспешных, горячечных вопросов: "Нет, нет... Приводит только вера и ничего больше. У нас живут только очень крепкие, верующие монахини. Если человек отношения с близкими выстроить не может, если он сам с собой не в мире живёт - как же он в монастыре будет жить, где все молятся и работают бок о бок каждый день? Монастырь - не место для бегства. Это даже опасное представление. Ещё многие думают, будто монашеская жизнь - изматывающий, непосильный труд. А ведь Господь никому не даёт крест тяжелее, чем человек может вынести. Господь всё даёт по силам.

Вот ещё буквально сегодня директор одной крупной частной компании меня спрашивал: как, говорит, матушка, узнать, угодны Богу мои действия, мои поступки или нет? Я ответила: очень просто. Если что-то сделал, а на душе скребут кошки - не принимает Господь ваш поступок. А если на душе радостно..."

:Но ещё не монастырь

Сегодня в общине всё, как в обычном монастыре, - своя жизнь, свой устав, свои святыни. Нет только официального статуса женского монастыря. 1 апреля 2002 года Указом Патриарха Московского и всея Руси Алексия II учреждена монашеская община, монахиня Раиса назначена старшей сестрой. На этом организационно-правовое развитие обители остановилось. Соловецкий ставропигиальный Спасо-преображенский монастырь, как и любой другой, не может учреждать нижеподчинённые монастыри, которые имели бы реквизиты юридического лица, свою печать, свой счёт в банке. Не может Соловецкий монастырь сделать обитель и своим филиалом. Потому что он - мужской по уставу.

Учреждать монастыри может, например, Московская патриархия, но Радовская обитель слишком мала для ставропигиального уровня. А ещё выступить учредителем монастыря на территории Архангельской области может Архангельская и Холмогорская епархия. Говорят, что Владыка Тихон не против...