|
Север
5 мая 2006 (19)
Инф.
Вызов русского мужества
: Я помню, как народ после войны стремился сохранить в себе доброту, перемогая
невольную жесточь, скупость и свару, теребящую сердце, и лишь в этой вседневной
милости видел единственную возможность выжить. Исполнялась заповедь: "Кинь добро
назад, оно очутится попереди".
Окаянные пороки, что ныне немилосердно царюют в России, не извне к нам насланы
вселенским колдуном, как думаем мы порою, но они из нашего нутра поскочили
наружу, сорвались с цепи из темнички, где были придавлены стыдом и совестью, и
сейчас выказали себя во всей дурной бесовской славе. Какая тьма разлилась тут,
какая вроде бы непобедимая тьма вокруг! И Божье небо даже плохо видать из-за
смрада:
И слабые возроптали, осердясь на Бога, но не на себя: "За что нам такое
наказание! Господи, за что?!" Но зато теперь мы знаем, сколько в нас беса, знаем
его силу и страсть, знаем, с кем придется ратиться на будущих годах. И сейчас
его нужно загнать обратно в неволю; но кто добровольно поспешит за решетку? Эта
битва изнурительная меж Богом и дьяволом, и достанет в ней места всем; чтобы
совладать, нужен длинный кнут и железная решимость припереть беса к стенке и
загнать назад в крепи, свое стойло, где ему и место:
На самом-то деле ничего в человеке особенно и не измельчилось, не изредилось, он
остался в прежнем душевном составе, как и в древние времена, и святость та же;
просто однажды возгоржались мы в своей силе, поуспокоились, наивные, не
досмотрели за бесом, а вязки оказались слабы; и он, спесивый, поскочив из души,
залучил обманом, воровски большую власть, стал выхаживаться и кочевряжиться, у
него, анчутки, грудь колесом и пригнетенная злодеем совесть временно затаилась,
потускнела, ушла в тень:
Но не стоит, братцы, паниковать и падать со страхом на колени, безумно бия себя
в лоб; ибо все повторяется, увы, ничего нового не приключается в истории
человеческой; подобное уже бывало не раз даже на наших веках:Бог ты мой, как
нынче снова несладко отечеству, ловко так подгадали бисовы дети, поймали на
повороте русскую кибитку, да и снова в овраг ее. Пока барахтаемся, продирая от
снега слепые очи, а уж анчутки-то в карете, попробуй, залучи их назад в крепи. И
сколько снова потребуется мужества от народа, чтобы стряхнуть с горбины незваную
досаду и выпрямить плечи; но откуда его взять, этого мужества, если сослепу пока
не знает русское племя, куда и по какой нужде побрести надо:Помню, в какой
тягости жили после проклятой войны, изворачивались наши матери из кулька да в
рогожку. Не нами сказано: "Нужда заставит и камень вместо хлеба ясти". Отцы
погибли иль без вести пропали, хорошо если вернулся кто косорукий иль
колченогий, казалось бы, все будущее рухнуло, не на кого опереться в туге и
печали, ночами подушка ворочается, мокрая от слез, а утром спозаранку снова
ухваты да корчаги, печь да стряпня, да скотина, да колхозная работа, бесконечная
ломота да гнетея:
Откуда в душе песне взяться, откуда, в какой сердечной скрытне отыскать места
для веселья и радости? А ведь плоть-то играет, дает и сердцу погудки и побудки,
выговаривает вдовице, де погоди помирать преж времен, "на красную горку под
грустную рябину всегда поспеешь". И ведь сыскались те усторонки, те заветные
лавочки, те деревенские сходбища возле пожарного сарая иль древней ветлы, где
пелось и плясалось, где горюшко великое как бы делилось на всех и теряло свою
окаянную силу.
Напляшешься-натопчешься до ломоты в ногах, и тоска-печаль мелеет. И снова
мужество заставляло жить дальше, пестовать детей. Казалось бы, своих сирот на
конике возле обеденного стола как насыпано, не прокормить воронят. Но глаза
шалые отчего-то на сторону глядят, за каждую порточину невольно цепляются,
шевелиться велят, и невольно грешная мыслишка скок в голову: "Бабы, не
согрешишь, не покаешься: Бог сам велит: "Плодитеся!" Где шестеро по лавкам, там
и семый сыщет себе места. Господь всех прокормит!" И частушка с вывертом
подвернется к месту-нет: "С печки дедушка упал прямо на бабусю, и бабуся родила
Сашу и Марусю:"
Эх, братцы: И вдруг, как ветром надуло, понесла баба под грудью, затяжелела, - и
никто не видал, от кого и когда. И в мыслях-то не было, чтобы скинуть,
прикопать; но выносить надо и родить: "Узка дверца в рай, но каждое рожденное
дитя и пальчиком поможет".
: Помню, в нашем околотке вдруг через дом, как по заказу, поскочили из пузья
"военные ребятишки", надутые ветром, "Божьи дети", и не вызывали они ни в ком ни
раздражения, ни зла, никто вдовам и девкам ворота дегтем не мазал, сплетнями не
пачкал; словно бы весь русский народ, затолкавший немецкого беса обратно в
ступу, согласно решил исполнить Христов завет: "Плодитесь и размножайтесь!"
Это был новый вызов русского мужества, который никто не смог бы остановить. Ибо
бабья плоть и народная душа тогда сочетались в согласный союз.
(Газета "Завтра", перепечатывается в сокращении.)
| |
