Северный рабочий
26 февраля 2005 (30)
Ангелина ПРУДНИКОВА

Кассирша вернулась из зоны. Досрочно

Анастасия Грибулина, кассир МУЗ "Родильный дом", в августе осужденная за растрату на три года лишения свободы, вернулась домой. Что ж это получается: Фемида наша одной рукой наказывает, а другой милует?

Помнится, когда нашумевшее дело ("СР", 2 сентября 2004 г.) закончилось, многие настолько были поражены приговором, что некие юристы даже звонили в редакцию и выражали свое недоумение: несудимая и ни в чем ранее не замеченная девушка получила за хищение реальный срок! Этого не ожидали ни руководство роддома, отдавая Грибулину под суд, ни сама подсудимая.

За свои преступления (82 эпизода хищения денег) она могла получить от двух до шести лет (при худшем раскладе - до девяти), но Анастасия избрала особый порядок рассмотрения дела, а он не только "обеспечивает" две трети от наказания, но и не дает возможности обжаловать приговор в областном суде. Но жалоба и недоумение были, и президиум областного суда по ходатайству адвоката В. Николаенко послал дело на новое рассмотрение. Попало оно к судье Д. Григорьеву.

На суде Анастасия ни в чем не запиралась: да, брала деньги, сначала - потому что надо было оплачивать учебу в ВЗФЭИ, потом - на личные расходы ("обеды, транспорт"). Никаких крупных вещей "не приобретала". Боялась, что поймают, но остановиться не могла.

За девять месяцев ее "работы" роддом недосчитался 159481 рубля. Свою вину Грибулина признала частично: хоть она и работала кассиром, но трудовой договор с ней не был заключен. А отсюда, получается, и взятки гладки: не могла она быть материально ответственным лицом. И не воровала, а лишь "злоупотребляла доверием" - на таком повороте дела настаивал новый защитник.

Почему же касса роддома оказалась для кассира золотым дном? Да потому, говорит сама же Грибулина, что доступ к деньгам был легкий. Посетители платили за различные услуги, кассир выписывала им квитанцию, и они шли к врачу. А чеков не пробивала. И деньги, вместо того чтобы сдать в кассу, присваивала. То есть до роддома они не доходили, а значит, она и не воровала.

Почему же за много месяцев никто не проверил коммерческую кассу? Грибулиной администрация продлевала договор, но ни разу не сверяла ее отчетность. Может, потому, что многих в роддоме такое положение дел устраивало? Может, не одна Грибулина пользовалась этими "бесхозными" деньгами? Косвенно она подтверждает это. Да и не стала бы она брать из кассы, если б не видела, как это беспрепятственно делают другие.

Впрочем, на суде этот вопрос никого не интересовал - ведь судили Грибулину, о ней и речь шла. Бывший главный бухгалтер Л. Власова, уволившаяся из роддома после этой истории, на суд в качестве свидетеля не явилась. А свидетель Е. Арасланова, директор роддома, предпочла на многие вопросы гособвинителя отмолчаться: "Не помню, не знаю".

Достойно ли руководителю занимать позицию страуса, спрятавшего голову в песок? Дескать, ничего в своем учреждении не вижу, ничего никому не скажу? Впрочем, никто, надеюсь, не возразит, что эта позиция - самая удобная.

Новый приговор с учетом переквалификации статьи обвинения уменьшил Анастасии отсидку в шесть раз. Двадцатилетняя девушка вернулась домой, все довольны. В институте она взяла академический отпуск, будет продолжать учебу, скоро собирается рожать...

Похоже, об украденных деньгах она сейчас и не вспоминает - не до того. Продаст ли Анастасия свою комнату, чтобы возместить ущерб, как обещала в кассационной жалобе? Очень сомнительно.

Будущий ребенок тоже постарался, чтобы спасти маму от заключения. А вот о чем думала она, специально зачав его перед отправкой в зону? О счастье для своего ребенка? Нет - о том, чтобы избежать ответственности. Любой ценой. Можно ли будет этому безнравственному человеку с финансовым образованием что-нибудь и когда-нибудь доверить в жизни? На мой несентиментальный взгляд - нет.