Северный рабочий
8 февраля 2005 (20)
Владимир Титович ПИВОВАРОВ

Сталинградские будни глазами разведчика

ВЕТЕРАНЫ ПРОДОЛЖАЮТ ДЕЛИТЬСЯ ВОЕННЫМИ ВОСПОМИНАНИЯМИ С ЧИТАТЕЛЯМИ "ДВ"

Первое знакомство со Сталинградом произошло у меня 30 сентября 1942 года. Темной осенней ночью, после боев на подступах к Сталинграду, наш 1-й дивизион 87-го гвардейского артиллерийского полка в составе 39-й гвардейской стрелковой дивизии погрузили на деревянную баржу и переправили на правый берег Волги.

Дивизия после переправы заняла оборону в Краснооктябрьском заводском районе города. Рано утром командир дивизиона И.Д. Шарий поставил передо мной, начальником разведки дивизиона, задачу: "Мы поддерживаем 120-й гвардейский стрелковый полк. Найди командира полка, уточни обстановку и расположение немцев, выбери наблюдательный пункт и место для огневой позиции минометов".

Я взял с собой разведчика, ефрейтора Володю Глухова. Это был смелый, отчаянный парнишка 16-17 лет, бывший детдомовец с Украины. Поднялись мы с ним на крутой берег, прошли завод "Красный Октябрь", перемахнули через железнодорожную насыпь, подошли к заводскому поселку, где уже были немцы. Ползком и перебежками от дома к дому стали искать командный пункт 120-го гвардейского стрелкового полка. На переднем крае в водосточном колодце мы нашли командный пункт и командира полка.

Представление, знакомство, уточнение обстановки, выяснил, какие огневые точки немцев больше всего беспокоят. Свой наблюдательный пункт выбрал на чердаке дома, недалеко от командира полка, а огневую позицию - в сквере около заводоуправления. А дальше донесение своему командиру дивизиона, команда на установку связи. Вскоре дивизион занял боевую позицию, и я начал с наблюдательного пункта вести пристрелку из минометов. Так начинались сталинградские будни.

Всем теперь известный Мамаев курган был для нас тогда просто высотой 102,0. С северных склонов кургана начинался и шел до самой Волги Банный овраг. Был он настолько глубокий и большой, что в нем ютились домики рабочих завода. Что касается самого заводского поселка, то вначале еще встречались целые дома, существовал какой-то порядок с улицами, но жителей уже не было. А через неделю поселок было не узнать. Кругом груды развалин и огромные воронки от бомб.

Начиная с рассвета и до шести вечера ежедневно, без единой минуты перерыва, нашу оборону бомбили "Юнкерсы-87". При пикировании они включали сирену с душераздирающим воем. Свистели бомбы, сотрясалась земля, рушились остатки кирпичных зданий. Весь день в воздухе стояли клубы дыма и пыли.

Смертельно выли осколки. На фоне этой страшной симфонии слышались винтовочные выстрелы наших бойцов, пулеметные очереди, короткие удары противотанковых ружей по наступающим немцам, отчаянная пальба зениток и нашей артиллерии. В шесть часов бомбежка прекращалась, как же мы все ждали этой минуты! Однако с наступлением темноты на всю ночь немцы вводили в действие тяжелую артиллерию и минометы. Шел методичный артобстрел наших позиций...

И все же ночью было легче. Как тогда говорили: "Ну вот, до утра будем живы". Ночью же хоронили товарищей, получали с переправы, с боевых катеров, боепитание и продукты, новое пополнение. Это были ребята, совсем мальчишки, лет 17. Худые, шинели висели. Сердце сжималось, ведь завтра многих не будет в живых. Ночью же запасались водой, посылали к Волге солдат с котелками. Не знали, вернутся они обратно или нет, хотя до Волги всего-то было метров 600, а потом и того меньше.

На территории нашего завода "Красный Октябрь" (теперь мы все считали его своим) за каждый метр шли кровопролитные, необычайно жестокие бои. Только один штрих: мы не знали, где хоронить погибших товарищей. Ночью хоронили, а завтра смотрим - захороненный на поверхности. Редели ряды гвардейцев, но завод врагу отдан не был...

Сталинград. Конец января 1943 года. Отличный солнечный день. Пушки наши тогда стояли на прямой наводке у Банного оврага. Наше главное направление было - это Карусельная улица и далее на высоту 107,5. (Ныне улица Карусельная носит имя 39- й гвардейской стрелковой дивизии).

С раннего утра за Мамаевым курганом шел бой. До нас доносилась с нарастающей силой канонада. Потом все стихло. И вот днем из-за Мамаева кургана появились танки, они двигались медленно и не стреляли. А впереди бежала пехота. Чьи это танки и пехота - трудно было различить.

Я позвонил командиру дивизиона, приказал развернуть пушки, на всякий случай, на танки. Мы ждали подходящего момента. Но вот передний танк остановился и над его башней появилось красное знамя. Это были наши танки, а впереди себя они гнали немцев! Навстречу танкам поднялась наша пехота по ту сторону оврага.

Все ликовали, кричали "Ура!". Это был момент соединения Донского фронта с нашим Сталинградским. Кольцо окружения немцев разделилось на городскую и заводскую части. Чертовски хотелось побежать на эту встречу и нам, но начали огрызаться "свои" немцы. Вскоре городская группировка немцев капитулировала и сдалась в плен вместе с Паулюсом, а у нас в заводском районе бои еще продолжались.

Запомнился последний день боев - 2 февраля 1943 года. К этому времени мы уже значительно продвинулись к высоте 107,5. Значительно для той обстановки - это чуть больше километра. С утра начался бой. Что творилось -трудно передать. Наверно, вся огневая мощь, что была в Сталинграде, обрушилась на немцев, засевших в заводском районе. Грохот, дым, кирпичная пыль - все смешалось.

Даже солдат наших было плохо видно. Поэтому был приказ наступать ударным группам с красными флажками - тем самым ориентировать соседей. От нас бой перекинулся в район заводов "Баррикады" и "Тракторного". К полудню все стихло, наступила тишина.

Только на рассвете следующего дня, когда стал рассеиваться туман, мы увидели, что наши солдаты ходят свободно, в полный рост. Стало ясно, что все кончено. Это по телефону подтвердил командир дивизиона М.И. Иванов. Приказал связистам сматывать связь, а с разведчиками вместе с пехотой пошли собирать немцев из блиндажей.

Один пленный немец подходил к блиндажу, подвалу и по-немецки объяснял, что все кончено, после чего немцы выходили. Вид у них был жалкий: голодные, худые, обмотанные тряпками. Строили их в колонны и отправляли за Волгу. С правого берега была хорошо видна бесконечная змейка пленных немцев.

Так 2 февраля 1943 года закончилась Сталинградская битва, наступила долгожданная тишина, и мы оказались в глубоком тылу. Бои шли теперь где-то под Харьковом. Впереди еще была целая война - и все же ощущение победы, появившееся здесь, на Волге, осталось до самого мая 45-го...

Владимир Титович ПИВОВАРОВ, начальник разведки дивизиона, гвардии старший лейтенант.

РЯЗАНЬ.

ОБ АВТОРЕ

Пивоваров Владимир Титович был мобилизован в армию с 3-го курса Ленинградского кораблестроительного института в августе 1941 года. После артиллерийскою училища - лейтенантом с января 1942 года на Юго-Западном фронте, затем Сталинградский фронт (87-й п. артполк 39-й гв.с.д. 62-й Армии), бои в Сталинграде, 3-й Украинский фронт, ранение под Одессой, госпиталь, снова 3-й Украинский фронт, с декабря 1944 года по февраль 1946 года - командировка инструктором артиллерийских частей Югославской Армии. Войну окончил в Югославии под Загребом.

После демобилизации летом 1946 года был восстановлен студентом Ленинградского кораблестроительного института, который окончил в 1951 году. Работал в Ленинграде, преподавал в Грозненском нефтяном институте, защитил кандидатскую диссертацию. Живет в г. Рязани.