Северный комсомолец
23 февраля 2006 (7)
Ольга ТРЕТЬЯКОВА

"Непоротое" поколение в обиду себя не даст

Представьте себе, что на вас, законопослушного гражданина, завели по ошибке уголовное дело. Ну, например, по подозрению в сбыте или изготовлении фальшивых денег, когда вам попала в руки "гуляющая" на рынке поддельная купюра, которую вы не отличили от настоящей. (Кто от этого застрахован?). Милиция поспешила отрапортовать: еще одного фальшивомонетчика изобличили! Однако эти победные реляции о росте раскрываемости преступлений на потребительском рынке ничего не стоили, потому что спустя несколько месяцев дело прекратили, удостоверившись в ошибке. Вот теперь и представьте, что переживает человек за эти несколько месяцев "под статьей": и страх, и возмущение, и обиду, и отчаяние, и чувство стыда перед близкими и просто знакомыми людьми.

Все это в полной мере испытал студент СГМУ Алексей Михайлов, в руки которого случайно попала (как он предполагает, на центральном архангельском рынке) фальшивая 500-рублевая купюра. Не разглядывая сдачу под лупой и ни о чем не подозревая, ранним утром следующего дня уже возле дома на Сульфате он попытался расплатиться этой злосчастной купюрой в торговом павильоне "Грин". Продавец проявила бдительность и вызвала милицию.

Стражи порядка затолкали Алексея в машину и повезли сначала в комнату милиции, потом в Соломбальский райотдел. Составили протокол личного досмотра и акт изъятия купюры. При этом он достал из карманов ключи от квартиры, паспорт, удостоверение помощника депутата Государственной Думы А.В. Фоменко. Алексей утверждает, что у него еще и отпечатки пальцев неизвестно на каком основании снимали, но работники милиции это отрицают - дактилоскопические карты не зафиксированы, в системе "Папилон" не зарегистрированы. В ответ на его возражения милиционеры раздраженно требовали "не качать права, потому что все устали".

На следующий день Михайлов явился по повестке в отдел по борьбе с экономическими преступлениями Соломбальского ОВД, сотрудники которого спросили, есть ли у него принтер и, получив утвердительный ответ, потребовали его выдать. Алексей отказался, объяснив это тем, что многофункциональное печатающее устройство (копир-принтер-сканер) необходимо ему для работы над курсовой и для деловой переписки. Милиционеры разозлились, пообещали ему "проблемы по месту учебы" и пригрозили "увезти в Северодвинск на два дня" (видимо, в изолятор).

Следователь В.Ю. Осипов тут же возбудил в отношении строптивого студента уголовное дело, не удосужившись, в нарушение закона, поставить в извест-ность депутата Госдумы Фоменко. А еще через день оперативники Кузьмин и Вербило приехали в университет, нашли через учебную часть старосту группы Михайлова и на глазах сотни студентов увезли его домой, где изъяли струйный аппарат и ноутбук. Обыск был произведен без санкции как "в случаях, не терпящих отлагательств".

Сдать вовремя и без проблем сессию Алексей не смог: было стыдно перед преподавателями и однокурсниками. Перед домашними, которые переживали за него, тоже было неловко, тем более что его жена ждала ребенка. Он еще не знал, что впереди у него восемь месяцев такого вот "подвешенного" состояния.

Только в сентябре была проведена экспертиза фальшивой купюры, показавшая, что она могла быть изготовлена на любом печатающем устройстве аналогичной модели. И только в декабре уголовное дело в отношении Михайлова прекратили за отсутствием состава преступления. Незаконное уголовное преследование волокитилось бы еще дольше, если бы Алексей сидел сложа руки. Но он не мог себе этого позволить и писал жалобы: в УВД, в отдел собственной безопасности, в прокуратуру, уполномоченному по правам человека. Получил стопку отписок. Пришлось прибегнуть к помощи "своего" депутата, и тогда дело взяла на контроль Генеральная прокуратура...

Алексею Михайлову двадцать три года, он уже из того "непоротого" поколения россиян, которое не испытывает ни ужаса, ни трепета перед сильными мира сего, не боится проявлять чувство собственного достоинства и требовать от властей соблюдения закона и справедливости. Он предъявил судебный иск о возмещении материального (10 000 рублей за услуги адвоката) и морального (по 100 рублей в день, всего 24 500 рублей) вреда, нанесенного незаконным уголовным преследованием. Еще он хочет, чтобы прокуратура принесла ему от лица государства официальное извинение и направила письменное сообщение о прекращении уголовного дела в Институт менеджмента при СГМУ - все в соответствии с законом.

Суд, должно быть, заявление удовлетворит: подобные иски случаются все чаще и скоро станут судебной рутиной. Люди не хотят терпеть произвол милиции и прокуратуры, учатся уважать себя и отстаивать свои права. Только вот деньги суд взыщет из государственной казны. И тоже в полном соответствии с законом. Может быть, этот закон не совсем правильный? Почему за непрофессионализм или произвол отдельных оперативников и следователей должен быть наказан рублем государственный бюджет? Почему за ошибки правоохранительных органов отвечают налогоплательщики, которые эти органы и содержат (и которых эти органы могут в любой момент "привлечь" безо всяких на то оснований)? Если бы в подобных случаях суммы ущерба взыскивались из личных кошельков виновников, состряпанных в погоне за раскрываемостью уголовных дел было бы гораздо меньше.