|
Северный комсомолец
28 июля 2006 (29)
Ольга ТРЕТЬЯКОВА.
Национальный проект судьбы Алеши Лебедева
Тринадцать лет назад, когда Алеше было всего восемь месяцев, его мама Ольга
Лебедева прописалась вместе с ним к бабушке своего мужа. Родственники со стороны
мужа тогда уговорили ее выписаться из родительской квартиры: 75-летней бабушке
предстоит сложная операция, случись что - как бы не отошло жилье государству.
Дети бабушки на жилплощадь не претендовали (кроме сына Сергея, который в то
время был "прописан" в местах лишения свободы). А в прошлом году эта
трехкомнатная квартира в деревянном доме на улице Дрейера им вдруг понадобилась.
И они сделали Ольгу Лебедеву и ее 14-летнего сына Алешу бомжами.
Жизнь с мужем у Ольги не сложилась. Он начал выпивать, потерял работу, стал
гулять и даже ушел к другой женщине, хотя с женой, матерью своего ребенка, не
развелся. Ольга тоже попыталась найти свое счастье с другим, однако, не
сложилось. И с другом вскоре начались выяснения отношений "под градусом",
упреки, доходившие до драк. Алеша оказался без присмотра, ночевал по соседям, в
конце концов, сестра Ольги едва не лишила ее родительских прав на мальчика.
Молодая мама опомнилась, хотела вернуться с сыном в родительский дом - но там
живет сестра с семьей, квартира приватизирована на всех... Короче говоря, их не
пустили. Кроме того, Алеша попал в интернат, и одним из условий его возвращения
к матери являлось ее проживание по месту регистрации.
Тогда Ольга взяла Алешу и пришла жить "по месту регистрации" - в дом бабушки
мужа Александры Александровны. Было это в 2001 году. Бабушка выделила им комнату
с условием, что Ольга сделает ремонт, выведет клопов, будет платить за квартиру,
убирать места общего пользования, отводить "очередь" по площадке и т.д. Все это
было сделано, и жизнь маленькой семьи Лебедевых постепенно входила в нормальную
колею. Александра Александровна разрешила Ольге пользоваться газовой плитой,
столом и сушилкой на кухне, кладовкой и почтовым ящиком, тазами и веревками для
белья. Ольга, со своей стороны, позволяла ей пользоваться холодильником. Сын
старушки Сергей дал ей на первое время телевизор, пока она не приобрела свой. А
еще Ольга купила Алеше велосипед...
Родственники со стороны мужа их не трогали - до его смерти в начале прошлого
года и смерти его матери, Ольгиной свекрови. А после их похорон Лебедевы стали
для родственников престарелой бабушки чужими, причем, вполне понятно, почему:
квартиру-то придется с ними делить! Квартиру, в которую дочь Александры
Александровны Дина Андреевна даже не хотела заходить, и которую Ольга привела за
эти несколько лет в божеский вид, насколько это было возможно.
Сначала Дина Андреевна предложила Ольге приватизировать комнату. Но она
отказалась: сын старушки Сергей постоянно водит к себе сомнительные компании, не
дай бог, подожгут дом, как уже не раз бывало, и что? Дому 60 лет - сгорит, как
трухлявый пень, а она с сыном снова окажется на улице? Да и кто же ветхое жилье
приватизирует?
Однако родственники Александры Александровны решили добиться приватизации другим
путем: они пошли в суд с просьбой разделить лицевые счета, чтобы приватизировать
свою часть квартиры (комнаты 15 и 12 квадратных метров). Причем на комнату
Лебедевых (18 квадратных метров) и на этот раз никто, собственно, не
претендовал, бабушка-истица признавала за ними право на проживание на этой
площади. Исакогорский суд в удовлетворении иска отказал: по новому Жилищному
кодексу разделение лицевых счетов невозможно.
Неудача подтолкнула родственников 89-летней бабушки, которую опять выставили
истицей, на "ход конем" - они решили признать Ольгу утратившей право на
жилплощадь. Вспомнили, что она прописывалась в квартире не только как внучка
Александры Александровны, но и с оговоркой: "по уходу за нанимателем жилого
помещения". А раз ухода не было - прописка имела формальный характер, и права на
жилье Ольга не приобрела. Требование снять с регистрационного учета Ольгу и ее
несовершеннолетнего сына, родного правнука истицы, из искового заявления
вычеркнули - видимо, чтобы не навлекать на себя упреки в жестокости и эгоизме.
Кроме того, лишения права на жилье было вполне достаточно: добившись этого,
можно и с регистрационного учета снять, и на улицу выгнать.
Что, собственно, сейчас и происходит. Исакогорский суд решил, что прописка Ольги
и ее сына в квартире бабушки действительно была формальной, потому что они
никогда не являлись членами семьи Александры Александровны. А членами семьи не
были потому, что не вели общего хозяйства. Хотя никакой речи о том, что члены
семьи должны обязательно вместе питаться и стирать белье, в жилищном
законодательстве нет. Вполне достаточно общих расходов и оказания взаимной
помощи. Все это есть: за квартиру и за похороны родни они платят вместе, Ольга
покупает бабушке продукты, они угощают друг друга по праздникам, дают деньги в
долг, бабушка занималась правнуком и устраивала его в школу. У них нормальные
родственные отношения, которых суд почему-то признать не захотел. И родственники
покойного мужа уже сняли Ольгу и Алешу с регистрационного учета в квартире на
улице Дрейера.
Ольга Лебедева была вынуждена назанимать денег и нанять адвоката, который
уговаривал суд привлечь к участию в деле орган опеки и попечительства - ведь
решалась судьба 14-летнего подростка, который мог остаться (и в конечном итоге
остался) без права на жилье. Что его теперь ждет: интернат, детдом, улица, приют
для бомжей? Без регистрации - ни в школу устроиться, ни в поликлинику
записаться. Любой представитель органа социальной защиты подтвердил бы, что для
ребенка жизнь с родными, пусть даже наделавшими в своей жизни ошибок, лучше, чем
с чужими людьми. А жизнь без регистрации просто невозможна! Но исакогорский
судья А.Ф. Анашкин не привлек к участию в деле орган опеки и попечительства - а
зачем? Судьи ведь и сами все знают.
Таковы национальные проекты "Жилье" и "Образование" в их индивидуальном
преломлении. Так государство спроектировало для отдельно взятого подростка Алеши
Лебедева весьма незавидную судьбу.
| |