|
Бумажник
20 сентября 2003 (38)
Павел ФАСОНОВ.
Человек из 30-х
На улице была весна. Апрель 1938 года. Там, за стенами камеры, смеялись дети,
их родители, обеспокоенные повседневными делами, куда-то спешили. Это была жизнь
на свободе. А здесь - тюрьма, ожидание приговора "тройки". Мы не можем знать, о
чем думал в то время Иван Петрович Бабкин, бывший начальник строительства
Архангельского ЦБК. Мы вольны только догадываться. Он не оставил после себя
никаких дневников, а даже, если бы они и были, то вряд ли дошли до наших дней.
При аресте у Бабкина, как сказано в отчете УНКВД, было изъято: один пиджак, две
рубашки, пара ботинок, халат и два чемодана - вот и всё "богатство" начальника
крупнейшей стройки.
ИВАН Петрович родился в 1885 году в Москве в семье слесаря-гвоздильщика. В 1900-м
он вместе с отцом переезжает в Ростов-на-Дону. С 1902-го Бабкин начинает
принимать участие в политической жизни, выполняя отдельные поручения местного
органа РСДРП (б). В октябре 1917-го, сразу после революции, Бабкину выдают
партбилет с указанием партийного стажа - с 1902 года - почти с того же времени,
что и у Сталина.
События февраля 1917-го заставили профессионального борца с режимом вернуться на
Родину. В Астрахани у Ивана Петровича остались старые связи и знакомства. Именно
туда он и направляется из-за рубежа и становится депутатом рабочего Совета
Астрахани, потом перебирается в Нахичевань и сотрудничает с местным комитетом
большевиков. В тревожные дни октября 17-го Иван Петрович вновь на передовой
политической борьбы. Принимает участие в свержении власти Временного
правительства в Петрограде.
В 1933-34 г.г. в его карьере начинается явный сбой. Несколько месяцев, как
следует из биографических данных, Бабкин не занимает никакого поста. Лишь в
1934-м он становится зампредседателя "Экспортлеса", и новое назначение -
начальник строительства Архангельского целлюлозно-бумажного комбината. Что это,
если не понижение в партийно-государственной иерархии? Иван Петрович,
профессиональный аппаратчик, оказывается в северной глуши, на стройке, подобных
которой тогда по стране были сотни.
И вот новый броский заголовок в газете "За стахановскую стройку" от 16 июня 1937
г. "Враг народа пойман". Это о Бабкине. 7 июня 1937 г. парткомитет исключил из
ВКП (б) Бабкина "как врага советского народа, двурушника и диверсанта, который
три десятка лет вредил партии и делал так, чтобы сорвать стройку". В тот же день
бывший начальник строительства был арестован НКВД. Статья в местной газете
вторит этому решению: "Мы проглядели подлеца-двурушника Бабкина, который
тридцать лет обманывал партию, выставлял на высокие хозяйственные посты
презренных сообщников своей банды, являлся исполнителем поручений заклятых
врагов многомиллионного советского народа Бухарина и Рыкова. Но карающий меч
диктатуры пролетариата ещё не притупился и не заржавел. Он опустится на голову
тех, кто хочет разорвать на куски нашу прекрасную Родину". Каков слог газет тех
лет, каковы слова! Страшные слова тридцать седьмого... А на второй странице того
же номера многотиражки "За стахановскую стройку" рассказывается о суде над
высшим комсоставом Красной Армии - Тухачевским, Якиром, Путна. Репрессии
пожирали страну, как в центре, так и на местах.
Бывшему начальнику строительства Архангельского ЦБК было предъявлено обвинение
по статье 58 п.7, 8, 11 УК РСФСР в участии в контрреволюционной группе правых, в
осуществлении вредительства на строительстве комбината. Как сказано в ордере на
арест, "вредительство Бабкина осуществлялось в следующих направлениях: а)
постройка производственных зданий комбината без геологических изысканий,
вследствие чего ряд зданий разрушился (склад целлюлозы, механическая мастерская,
всего стоимостью до одного миллиона рублей); б) намеренное изменение проекта
строительства комбината; в) намеренный срыв правительственных сроков комбината;
г) заброска на стройку некачественного оборудования".
Не смог перенести этого и пятидесятидвухлетний Иван Петрович, и уже спустя два
месяца после своего ареста он начинает давать требуемые следствием показания. На
допросе 17 августа 1937 г. Бабкин заявляет, что "несогласие с линией партии по
вопросу коллективизации заставило встать его на путь борьбы с Советской
властью". Здесь же он рассказывает о своей принадлежности к "резервному центру
правых, который по заданию Бухарина и Рыкова организовывал кулацкие восстания и
убийства членов партии". Далее в тексте признания Бабкин указывает на своих
мнимых сообщников в Архангельске: Соболева - уполномоченного Наркомлеса,
Горохова - директора Архангельского лесотехнического института, Семина -
секретаря Архгоркома, Леготина - директора лесозавода им.Молотова.
Оговорив себя и других, Бабкин почти наверняка поставил на своей жизни крест. И
не важно, что ему обещали за ложь - жизнь, свободу его сыну и жене, проживающим
в Москве. После таких слов Иван Петрович был обречен.
Бабкин пытается хвататься за последнюю соломинку и 5 марта прямо в камере
объявляет голодовку, требуя очной ставки со свидетелями, давшими на него
показания. Пишет в Верховный Суд СССР, в Президиум ЦК. Тщетно. Апелляция,
посланная в ЦК, даже не была отправлена. Зачем? Органам все и так ясно.
Суд над Иваном Петровичем Бабкиным, бывшим начальником Архбумстроя, 22 апреля
1938 года определил наказание за диверсионно-террористическую вредительскую
деятельность - расстрел. Приговор приведен в исполнение вечером того же дня.
Жена Бабкина умерла во время войны, в 1942 г. Можно себе представить, каковы
были последние годы супруги "врага народа". О его сыне не известно ничего. Никто
не обратился в архивный отдел КГБ-ФСБ за реабилитационной справкой. Видимо,
попросту было некому. Лишь в 2000 году начальник новодвинского муниципального
архива Вера Васильевна Аксеновская сделала запрос в РУ ФСБ о репрессированных в
30-х г.г. руководителях Архангельского ЦБК. Именно тогда имя Бабкина прозвучало
первый раз за последние полвека. Потом оно упоминалось в ряде исследований,
посвященных предпусковому периоду истории комбината. Сегодня и мы восстановили
историческую справедливость. Мир праху его.
| |