Двина
23 ноября 2005 (4)
Инф.

Николай Шкаредный. Роса косу точит (отрывок из повести)

готовящейся к печати [an error occurred while processing this directive]

C ВЕЧЕРА Екатерина Васильевна уложила в пестерь хлеб, яйца варёные, подкопчённого цыплёнка, налила в баклагу домашнего кваса из лагуна, который в кладовке специально держала, чтобы квас не бродил и холодным душу студил. Лук решила поутру зелёным с грядки снять. Вон его сколько ноне наросло, хоть поезжай с торговлей в город. Это она так, к слову. Какая уж из неё торговка? Дома-то ещё топчется, и то ладно. Да на сенокос её руки ещё сгодятся. [an error occurred while processing this directive]

- По росе и начнём, роса косу точит, - закончила Екатерина Васильевна и перекрестилась, чтобы Господь на лугах рядом с ними был. [an error occurred while processing this directive]

Вот и пришёл на землю июль-сенозорник, настала эта долгожданная для селян пора - сенокос. Чибисы да перепела по лугам табунятся, словно помогать человеку прилетели. Белки на опушке леса по берёзам расселись. Любопытствуют, что там дальше будет? А травы по колено вымахали, колышутся, переливаются. Лабазник розоцветный своим нарядом похваляется, многие лета поёт. Только кое-где по краю луговины всматриваются в небесную синь анютины глазки. Галинка их из дома принесла, на счастье посадила. Каким оно будет, счастье? [an error occurred while processing this directive]

Наконец-то Геннадий выпросил у председателя отгулы и теперь со спокойной совестью всего себя отдавал работе: косил, ворошил покосиво, собирал траву и валки, чтобы лучше продувались, копнил, чтобы удобнее было грузить на машину. Работал на совесть. И не подозревал, и не ведал, что совести его скоро отступать придётся. Да и не до этого было. Сенокос - не время для рассуждений. Здесь каждый погожий день ценен. Без сена в деревне не проживёшь. Бурёнка прокорма требует, а тут мать уговорила ещё телушечку пустить. [an error occurred while processing this directive]

Скошенная трава под лёгким дуновением мягкого летнего ветерка сохла прямо на глазах, только успевай вороши. А запах в лугах! Медовый, будто и не на лугу вовсе, а на пасеке таёжной, на высылках. Не надышишься! Пьянит и кружит, словно браги домашней ковш опрокинул. Стрекозы так и стригут воздух. Жарко им, воду ищут. Человеку-то проще, нет воды, пригубил мяты, вот и полегчало. А если лицо опалило - листья мать-и-мачехи приложил, и жар как рукой сняло. Ящерицы до такого не додумались, потому от палящего солнца в подземные норы скрылись. Да и опасаются: под косу попадёшь - навек пропадёшь. Сколько их любопытных на лугах за прошлый сенокос погибло? Вот и осторожничают. [an error occurred while processing this directive]

А всем этим хороводом дирижирует трудяга-дятел. Он, как заправский барабанщик, такт выдерживает, чтобы другие не сбивались. До того, голубчик, достучался, что даже кукушка, отпевшая свои сроки, в лесу проснулась: [an error occurred while processing this directive]

Ещё раз кукукнула на прощание и присмирела. А может, и вправду улетела, ведь ей везде дом родной. [an error occurred while processing this directive]

- К погодью, - ликует душа у Екатерины Васильевны. - Выходит, сено-то посуху заготовим. И метать на лугах не придётся, всё домой разом вывезем. Всё вовремя получится. Хорошо, Геннадия на покос отпустили. Без мужика и сенокос - не сенокос. [an error occurred while processing this directive]

- Сама буду сено принимать. А вы с мамой, - эти слова она адресовала Галине, - идите, отдохните. Вечером после покоса дома делов немало будет. С непривычки на сенокосе нелегко. Всё-таки первый день. Втянемся, легче будет. Идите, Галинка, идите. Вон она, ваша берёзка, уже ветками машет. [an error occurred while processing this directive]

Она летала по кузову быстро и сноровисто, будто век этим делом занималась. Знала укладку каждого навильника до точности, который в центре притоптать, которые по бортам разложить. Чтобы легче передвигаться, закатала подол, за поясок заткнула, оголив стройные красивые и, казалось, бесконечно длинные ноги. Кожа на них отливала черноморским загаром, хотя Настёна дальше районного центра Даровского уже более пяти лет не бывала. Волосы её, до того сжатые в пучок, рассыпались по плечам. Стояла она против солнца, и потому казалось Геннадию, что вся Настёна какими-то особыми красками писана, и локоны её, как солнечные лучи, текли и текли по плечам. [an error occurred while processing this directive]

Геннадий работал быстро и проворно. Садился в машину, подъезжал к следующей копне, и всё начиналось сначала. Настёна ловко снимала сено с его вил и укладывала, укладывала, укладывала. Смахнув пот, не всматривался, не любовался, а впитывал, как губка, эту близость и эту женскую красоту, которая ещё там, в Красном, в одночасье обожгла его душу. И он по-детски радовался этому. Радовался тайно, внутренне, как радуются первой проклюнувшейся почке, первому всходу в поле, как радуются весне. [an error occurred while processing this directive]

- Что, взмок, милок? Тогда устраиваем перекур. [an error occurred while processing this directive]

Геннадий садится на копну, и та оседает, как оседают сугробы в пору весеннего наступления. Достал сигареты, закурил. Курил аккуратно, чтоб искру не заронить. Сухое сено, что порох - вспыхнет, не потушишь. Затяжки долгие, глубокие, словно табачным дымом пытается вытеснить из себя это чудное видение, что сидит на краю кузова, на заднем борту машины. Настёна лукаво щурится: то ли от яркого июльского солнца, то ли от того, что вся она раскрылась и расцвела рядом с Генахой. [an error occurred while processing this directive]

г. Коряжма [an error occurred while processing this directive]