Каргополье
15 июля 2006 (53)
Ирина РЫКОВА.

Старожилы шаваловых роду нет переводу

Старенький покосившийся домок Евдокии Тимофеевны в ряду таких же серых от времени и дорожной пыли деревенских изб выглядит совсем уж неказисто. Тремя окошечками с давно крашенными ставенками смотрит на улицу, самым светлым, с южной солнечной стороны, - в палисадничек со скамеечкой у теплой бревенчатой стены. По-за домом большой огород, на котором сейчас буйствуют картошка и овощи.

Евдокия Тимофеевна, или, как ее зовет правнук Сережа, баба Дуня, несмотря на свои девяносто, не раз на дню наведывается к овощным грядкам. Внимательно осмотрит родные палестины, проверит, рыхла ли земля, нет ли сорняков, поругает для острастки дочь и внучку, не так, мол, поливают. Старушкекажется, что она бы все сделала лучше. Дочь Екатерина, сама уже бабушка, матери своей не перечит, во всем с ней соглашается, а сама украдкой, бывает, и слезу смахнет. Стара стала мать. Нынешней зимой совсем плоха была. А вот, гляди ж, оклемалась. Весной еще и в деревню запросилась, дома ведь и стены помогают. И правда, на родной Реке, где прошла вся ее жизнь, бабушка ожила, засеменила по хозяйству, при помощи соседей еще и огород посадила.

Но девяносто годков все-таки дают себя знать. Поэтому все чаще бабушка Дуня сидит в тенечке на скамеечке либо дома на диванчике. Дома управляются дочь Екатерина, внучка Света и правнук Сережа. А Евдокия Тимофеевна, наверное, впервые в жизни, может обстоятельно вспомнить всю свою долгую жизнь.

У матери своей, Парасковьи Архиповны, Дуняша была единственной дочкой. Отца, Андрея Тимофеевича, она никогда не знала. Его взяли на войну в 1916 году, где он и сгинул на фронтах первой мировой. Так получилось, что Дуню записали, по ее словам, на "дедку" и всю жизнь свою она проносила отчество Тимофеевна. Мать осталась вдовицей. Богато не жили, только любви и внимания матушки было вдоволь. Уже в пятнадцать Евдокия пошла по нарядам на лесные работы. Долгий ручей, где она вместе с такими же, как она, девчонками добывала стране "зеленое золото", ей никогда не забыть.

Потом война грянула, работать колхозные девки да бабенки стали еще и за ушедших на фронт мужей и женихов. Но жизнь есть жизнь, в военном сорок втором пришло к Евдокии Тимофеевне женское счастье. Только недолго ей пришлось миловаться с молодым мужем, его взяли на фронт. Вскоре она родила дочь, которая долго не зажилась.

А тут как раз в деревню приехал на поправку по ранению Николай Петрович Шавалов. Вдовец, двое его ребятишек воспитывались в детском доме в Каргополе. Знакомые и стали сватать Евдокию пойти за него замуж. Еще и пугали, мол, нарядят тебя, одинокую, на саму Северную Двину, поедешь не знамо куда. То ли неизвестности побоялась Евдокия Тимофеевна, то ли бравый гвардеец запал в душу, только сошлись они. Детишек Петровича из детдома взяли. Жить бы да радоваться. Война уже к концу шла, жизнь помаленьку начинала налаживаться. Только забрили солдата Шавалова в армию вторично. Потери в то время наши войска большие несли, надо было срочно пополнять людские резервы.

Осталась Евдокия снова одна с двумя приемными сыновьями и третьим ребенком, которого уже носила под сердцем. Доброхоты советовали ей сдать неродных детей обратно в детдом. Не послушала. Ребятишки уже к ней привыкли, мамой звали. Решила: проживем, Бог милостив, вернется с войны Петрович, а мы, вот они, все вместе его встречаем.

Так и вышло. После войны родились еще трое общих ребятишек, всего, значит, шестеро. С мужем своим Евдокия Тимофеевна жила душа в душу. И неизвестно, за что любил свою вторую половинку Николай Петрович больше: за красоту и трудолюбие, другие женские достоинства или за то, что не побоялась она взять на себя ответственность за его старших детей, став им матерью. Когда они официально поженились в пятьдесят втором, раньше все недосуг было, пришлось детей всех переписывать.

С войны Николай Петрович вернулся израненный, семь операций перенес. Вот уже почти два десятка лет, как вдовствует Евдокия Тимофеевна. А вспоминает своего Петровича, как живого.

Больше сорока лет она проработала в колхозе. Правда, пенсию, как и многие ее ровесницы, всю жизнь проработавшие в сельском хозяйстве, получила небольшую. Зато вот большой семьей Бог ее наградил. От шести детей десятеро внуков у нее, семнадцать правнуков, восемнадцатый на подходе.

В день девяностолетия, пятнадцатого июля, почти вся ее многочисленная семья соберется вместе в стареньком родительском доме. Евдокия Тимофеевна волнуется, где такую оравушку разместить. Шутка ли, четыре поколения семьи Шаваловых сядет за один большой стол. А зачинательница всему большому роду она, Евдокия Тимофеевна. Только хлопотать за праздничным столом будут, конечно же, дети и внуки. Бабушка Дуня поработала за свою долгую жизнь немало, теперь может и просто так посидеть, принимать поздравления и подарки.