Трудовая Коряжма
2 февраля 2002 (12)
Ред.

Полеты в стихах и наяву

И на земле ненадежно, а уж в небе! Дважды летчик Анатолий Чернов был на волосок от смерти. Спасало везение. Оберегала сила воли: в секунду сориентироваться, сообразить, что и как, на последнюю, быть может, попытку решиться... Иначе - вжик - и останется от машины железяка, а от тебя (в лучшем случае) мокрое место... Но не падениями помнится Чернову прошлая работа, а взлетами... Взлетами!

"Я смотрю на небо и тоскую,
Вспоминаю прерванный полет.
Я бы прожил снова жизнь такую.
Солнцу легче - сядет и встает!"


Это он уже потом написал, "на гражданке", которая теперь кажется ему 
однообразно-скучной. Оттуда, сверху, всё выглядело иначе - в голубом цвете...



...Коряжма. Дворец пионеров. Авиамодельный кружок. И любознательный паренек, 
часами здесь пропадающий. До чего ж захватывающая штука - моделирование! У 
Тольки был "бзик" на этом деле. "Виктор Владимирович, - канючил у руководителя, 
- ну я еще немного поработаю... Можно?" А Ружников, строгий Ружников (особенно 
когда дело касалось школьных отметок: не успеваешь - вход в кружок закрыт), ответно улыбался:


"Ладно уж... Что там у тебя, покажи..." Виктор Владимирович был для них 
авторитетом Впрочем, запуская модели, он начисто забывал о своей взрослости. Ну, 
как большой ребенок, ей-богу! "Заводился" в пол-оборота! Вот что значило 
увлечение!



-Таких людей немного, - считает Анатолий.


Возился с ними Виктор Владимирович много. А когда ездили на соревнования, чуть 
ли не за отца родного был, никогда не оставлял одних. Обычно в Архангельске вез 
Ружников всю свою "гвардию" к маме. И там, в тесноте да не в обиде, случалось, заночевывали... "Я 
же за вас отвечаю..."



Случалось, он подначивал ребят:


а давайте наперегонки. И пацаны неслись быстрее ветра. Конечно же, они его 
обставляли... А наставник как-то смущенно улыбался: какой же я слабак! Они и 
после "обошли" своего руководителя. Кто-то поднялся по должностной лестнице, а 
кто-то и других высот достиг.



Первый выходец из их "авиа", ставший настоящим летчиком, - Борис Чекмарев. 
Только и разговоров о нем было! А когда тот приезжал в Коряжму и приходил
в кружок, всем мальчишкам хотелось непременно с ним сфотографироваться. Те 
снимки сохранились до сих пор. К ним добавились другие: теперь уже его, 
Анатолия, в летной форме, на фоне красавцев вертолетов.


Без настырности ничего не добьешься, подтверждает Чернов. А много почерпнуто им 
от своего наставника. Впрочем, по жизни он - "везунчик". Да и тогда, в 
юношестве, бывало: поедет на соревнования - верно в призеры угодит. В сборную 
области по авиамодельному спорту его включили. А раз на Всесоюзном первенстве в 
Ижевске занял Толя 14 место из 90 участвующих. Тоже успех! А в 1972-м и 1973-м 
становился даже чемпионом на соревнованиях Северо-Западной зоны России. Среди 
множества грамот, полученных им, были и две, подписанные самим Покрышкиным, 
трижды Героем Советского Союза, тогдашним председателем ДОСААФ.



"В принципе, в нашем авиакружке бестолковых не было, все и теперь головой 
работают капитально", - не сомневается Чернов.


Многие кружковцы мечтали о небе, да не подфартило ребятам со здоровьем. Анатолий 
же легко прошел конкурс в летное училище и через каких-то два года (ускоренный 
выпуск) уже летал самостоятельно. На АН-2, на том самом знаменитом 
"кукурузнике". Сбылась-таки мечта! Бороздил, так сказать, небесные трассы. То 
удобрения на поля сбрасывал, то пассажиров возил из Котласа до Красноборска, 
Верхней Тоймы, Харитонова, Яренска... В общем, "взмахну серебряным тебе крылом" 
- это и про него. В командировки на Крайний Север вылетал. Та же работа: то 
взлет, то посадка .. Что-то привезти, что-то увезти... А потом вдруг захотелось 
переучиться на вертолетчика.



В конце восьмидесятых в Котласский объединенный авиаотряд прислали на 
эксплуатационные испытания новые польские вертолеты "Сокол". Началась "обкатка". 
А вскоре и вовсе неожиданное предложение поступило: поработать в Испании, пожары 
тушить. Желающих же - куда больше. Заграница же, экзотика, заработок к тому же 
неплохой. Бросили жребий. А повезло Чернову.


Но до Испании очутился он в польском городке Свидник, вблизи
Люблина. Представляете, сколько впечатлений сразу на него обрушилось, ведь 
дальше Прибалтики северянин не бывал. А тут:
цивильность, комфорт, бассейны, спортзалы. Условия русским летчикам создали чуть 
ли не барские. Настоящими панами себя почувствовали. "Первое впечатление. Едем 
вдоль дороги, - рассказывает Анатолий, - рот корытом. Головой только и вертим 
туда-сюда. На одном здании надпись не по-нашему "склеп". на другом - "склеп". 
Кладбище? Оказывается, магазин..."



Курс обучения был недолгим. Вскоре российско-польские экипажи отправились в 
Испанию -бамберосами, то есть пожарными...


Видевший, как остервенело полыхают русские леса, Анатолий и представить не мог, 
что пожары на побережье Атлантики -еще то чудо. Краски - ярче, чем у нас, 
потрясающе-завораживающие. Будто художник-экспрессионист чего-то там, внизу, 
навыдумывал-намалевал. Огонь напоминал собою разноцветную бегущую строку. 
Укроти, сумей, стихию! Но пробовали и добивались своего. Бывало, вертолеты над 
кромкой огня высаживали вниз спецов из местных жителей, которые там, на земле, 
забрасывали очаг загорания толовыми шашками. Бомбили почем свет стоит! Взрывная 
волна сбивала пламя, восстанавливая порядок... Но чаще обходились иными 
способами. Снизу вертолета болталась брезентовая подвеска, напоминавшая большой 
зонт. Вот в него-то и зачерпывали воду (отовсюду, даже из частных бассейнов 
приходилось ею пользоваться) - полторы тонны - и ходу к очагу загорания. 
Зависнет, ослабит край холстины вертолет - и вся вода хлобысь вниз. И так по 
многу раз на дню. Горячо!



Забавного случалось мало. Хотя вот, например. По первости летал с ними 
переводчик Эсмаэль, худющий, как Христос. Не столько испанскому пилотов учил, 
сколько к их работе приглядывался Оказалось, была у него лицензия на 
любительский пилотаж, а ему хотелось профессиональную заиметь, что стоит немалых 
денег. Вот и экономил молодой человек на обучении. Там подсмотрит, там 
выспросит... В общем, почти задарма "нашпиговался" знаний ..


Однажды огонь подобрался к родной деревушке Эсмаэля. Население, конечно же, дало 
деру. Сверху - всё видно. Сильно занервничал парень, задергался, и когда 
вертолет завис над речкой, сиганул он в воду, к берегу поплыл... Но даже в такой ситуации, считает 
Анатолий, не нужно терять самообладание. Потерял контроль - считай, пропал... В 
экстренных случаях, особенно летая - на малых высотах, свернуть шею легче 
легкого...



Если в первый год в Испании трудились только два Котласских летчика, то на 
другой туда поехали уже девять. И снова в их числе находился Чернов. Любили 
испанцы (про испанок умолчим) "руссо пилото". Компанейскими ребятами они 
слыли... До денег и славы не жадны.


...Трижды бывал Чернов в той стране. Самые яркие впечатления с нею связаны. "Но, 
знаешь, все закордонные красоты -на десять дней. А потом страшно хочется в 
русский лес"... Там же, в Испании, легко и просто выучился этому языку. Да так, 
что иногда, забывшись, даже стихи на нем пишет. А в тех строчках - небо, синее-
синее... Жаль, что теперь пришлось с авиацией расстаться. Земля, получается, 
притянула. Но все равно, заслышав вдалеке гул турбины, он напрягается всем телом 
и вытягивает шею: ага, "двойка" пошла... ой, "восьмёрка" полетела...



"С этим небом прожито полжизни,
А отдал бы всю и целиком. 
Был и я крылатый сын Отчизны...
Вот взовьюся снова, но потом.
Я - пилот, я - сокол вертикальный, 
Смог бы это сделать -вновь взлететь? 
Слышу  сердцем я ответ сакральный:
Сможешь! Если сильно захотеть!"


Владимир НОГОВИЦЫН.