Независимый взгляд
25 августа 2004 (25)
Дмитрий КОЛОСОВ

Виктор Шендерович: "СЕВЕР НЕ ГЛУПЕЕ МОСКВЫ"

Эта встреча с Виктором Шендеровичем (думаю, его особо представлять не надо) состоялась не так давно в Москве, на семинаре клуба региональной журналистики, который существует уже несколько лет при общественной организации "Открытая Россия". Началось наше общение с того, что я подсунул Виктору для автографа (ну как случаем не воспользоваться?!) номер газеты "Независимый взгляд". И он расписался под своими же словами "Независимому взгляду" - независимости!". Уже потом, после нашей беседы, достав эту газету, я просто обалдел: Виктор Шендерович расписался аккурат над нашим доблестным губернатором Николаем Киселевым! Хорошая картинка получилась, не правда ли? Николай Иванович своим губернаторским перстом грозно указует как раз на слова и подпись Виктора Анатольевича. Мол, во как надо! Шуточки, блин... В нашей с Шендеровичем беседе шуток было немного. Бывший ведущий "Итого", сценарист "Кукол" и прочая-прочая выглядел серьезным и уставшим. Сейчас он работает лишь на радио "Свобода", выперт изо всех ТВ-проектов, почти не публикуется в газетах. С того мы и начали. Как живется мэтру?

- Вы, Виктор, хоть писать-то продолжаете? Вот ведь книга недавно вышла, ее в продаже уже не найти даже в Москве... О чем бестселлер-то?

- Ну я, в общем, все время что-то пишу, это уже болезнь такая. Книга называется "Здесь было НТВ". Она довольно печальна - о том, как я был телезвездой. Для меня это было очень забавное "путешествие", как бы командировка в "ящик". Мне было легче, чем другим ребятам с НТВ, потому что для меня телевидение не являлось первой и главной специальностью. Я все-таки пришел на телевидение журналистом, уже 10 лет публиковавшимся, так сказать, маститым литератором, и для меня это не было такой биологической потребностью - торчать непременно с утра пораньше в "ящике". Уже год, с 22 июня прошлого года (во датка-то!), все это (мое дело) на НТВ "накрылось" и закрылось. И я этот год прожил довольно счастливо по внутренним ощущениям. Потому что, конечно, очень сильно амортизирует телевидение, то есть ты начинаешь путать себя со своим персонажем. Для меня этот опыт был очень полезен, но и очень труден психологически. Потому что я - честный человек, и я очень дорожу этим самоощущением, я никуда не хочу вступать, всегда говорю только от своего имени. А история с НТВ, если говорить о ней, - она заканчивается, как кажется, окончательно, хотя нас еще ждет парочка эдаких "окончательных превращений". В 99-ом году, в конце, когда началось уничтожение "того" НТВ, мы точно понимали, для чего это делается: для уничтожения независимого телевидения. Вот ваша газета называется "Независимый взгляд", и вы меня, наверное, поймете...

- Ну все равно, независимость определяется некими рамками...

- Не рамками, а клетками! Вот сейчас я ем с руки американского народа, я работаю на радио "Свобода". Да, кормит меня немножечко американский народ! Но я бы хотел, чтобы меня кормил российский народ, чтобы я это же самое говорил на радио "Маяк". Пока почему-то не предлагают. Вопрос не в том, с чьей руки ты кормишься, а в том, за что ты получаешь свою зарплату. Я убежден, что люди заинтересованы в разнообразной информации, что критический взгляд на политическую действительность - это, так сказать, выработка иммунитета.

- Ну и что, сильно этот иммунитет помог в ситуации с НТВ?

- Те люди, которые сегодня выглядят последним оплотом свободы слова, - ну, скажем, Савик Шустер, Леня Парфенов - они эту ситуацию создали своими руками, они открыли дверь бандитам, сказали им: "Добро пожаловать!". На весь мир сказали, что все нормально, все чудесно, никаких проблем со свободой слова. После этого некие люди вошли в квартиру, заперли изнутри дверь и начали их метелить. Какие вопросы? Ты их впустил сам, ты сам сказал, что все нормально.

Только я хочу спросить, как называется эта корпорация? К журналистике она не имеет никакого отношения. Журналисты не имеют права отказываться от комментариев, как Савик Шустер. Имеет право отказываться от комментариев, скажем, Министерство сельского хозяйства. Журналист, не дающий комментарий, - нонсенс! Это - наша работа. Они ведут себя тихо, они не идут на скандалы, они не говорят в итоге правды. Я думаю, что Леонид Парфенов - не идиот и прекрасно понимал, кто его уволил. Это значит, что кошка знает, с чем и на каких условиях все эти годы она мясо ела. Сегодня, когда мы прощаемся с НТВ, была закрыта и "Красная стрела"! Для меня это очень печальный день, потому что я нахожусь на панихиде по телеканалу, которому были отданы, с которым были связаны очень хорошие годы жизни. С другой стороны, я уже говорил об этом, я себя чувствую как врач, который три года назад сказал, что больной умрет. Умрет от этой болезни и в эти сроки, а над ним все смеялись и говорили, да ладно, да все нормально, заживем лучше прежнего, и уходили пить коктейли с новым "лечащим врачом".

Я вспоминаю, как Кох Альфред Ренгольдович весной 2001 года меня "кадрил", чтобы я остался на НТВ. Это было замечательно. Он мне говорил, не будет там никакого "Газпрома", не будет там никакого Путина, это будет частный канал, американские инвестиции, это будет мой канал, мы их всех сделаем - все будет. У него было ощущение, что он один игрок. Он - игрок, а остальные - пешки, которыми он тут быстренько поиграет. Через полгода его просто пинком под зад выперли, потому что он сделал свое дело - убрал нас. Больше был не нужен. И его выбросили. Он был жутко обижен. Оказалось, что он все-таки был пешкой.

- Так что, все у нас в центральных СМИ такие злодеи? Жуть какая-то...

- Да нет, просто милые люди вроде Виктора Степановича Черномырдина, которого нельзя называть злодеем или, скажем, дураком. Дурак, дурак, а трешку в день имеет, как в том анекдоте. Они стали умнее! Никаких уголовных дел против журналистов, просто спор хозяйствующих субъектов, потом отбирают лицензии, затем закрытие, материальные проблемы - и все. И они вот так реагируют.

- Два года назад Юрий Рост сказал в своем выступлении перед журналистами, что мы на брюхе вползаем в застой. Как мы сейчас-то - по линейке стоим, сидим, лежим?

- Мы уже вползли, еще выпили и расслабились. Но, чтобы не отделываться шуткой и каламбуром, скажу так: история-то движется. Долго-долго запрягаем, очень быстро едем.

- По какому из телевизионных проектов Вы больше всего скорбите? Или по поводу какого из персонажей?

- Когда я делал "Куклы", там был наш Борискин, "Елка", как мы его называли, объемный исторический персонаж. Настоящий, с горячей кровью, одновременный царь-батюшка и злодей, и душа-человек - все вместе. Его сменщик, назовем его так, существо гораздо более плоское...Бр-р, ну вы это того, не записывайте, ага! Или записывайте покрупнее. Чего уж там...

- Действительно, бр-р... Замнем. Мы - как дяденьки из мерседеса в том анекдоте, все за политику с вами. Можно такой вопрос? Говорят, что Вы человек святой и безотказный, сегодня вот даже с представителем провинциальной газеты беседуете уже битый час. Вы вот до какой степени безотказный-то?

- До какой степени святой или до какой степени безотказный? Это - разные вещи. О моей святости лучше спросить не меня... В некоторых случаях - нет, я не безотказный. Я какие-то вещи считаю важными для себя. Назвался грузином - полезай в кузов. У меня аудитория теперь меньше, но она стала качественнее за последние годы, и это касается перехода из телевидения на радио, раньше меня смотрели все, кто варежку открыл в телевизоре, и, так сказать, был я между Якубовичем, Малаховым и другими замечательными людьми. Сейчас не то, сейчас я только на радио. И почему я должен отказываться от общения с прекрасной (уверен) газетой из далекой Архангельской области? Тоже ведь аудитория. Уверен, что на Севере люди ничуть не дурнее, чем в Москве. И что это такая же адекватная аудитория, что и на ТВ.

- Время, как вижу, поджимает (Ваше). Давайте быстро - суперблиц, три варианта ответов: так точно, никак нет, не могу знать. К нам на Север не собираетесь?

- Э-э-э... Не могу знать. Впрочем, один интересный гражданин что-то там когда-то намекал про "последний вагон на Север". Так что...

- Не попрощались ли с надеждой вернуться на ТВ?

- Никак нет!

- Что от Вас северянам передать?

- Вот незадача. У меня ничего с собой нет... Кроме чувства юмора.

- Так что, может, его и передать?

- Так точно!