Независимый взгляд
29 сентября 2004 (30)
Ксения СОЛОВЬЕВА

Как живешь, очкарик?

Здание областной клинической офтальмологической больницы (АОКОБ) когда-то было "молодым" и красивым. Восемь этажей должны были вместить всех нуждающихся в исцелении. Хотя уже и тогда, а тем более сейчас, многое, например, в дизайне, мягко говоря, удивляет.

До сих пор остается загадкой цвет стен: созерцание "немаркого" коричневого как минимум угнетает подолгу сидящих в очереди, учитывая, что сидеть приходится в полумраке. Впрочем, коричневые стены сегодня не так бросаются в глаза по сравнению с трещинами, которыми они испещрены (пол по степени "щербатости" стенам не уступает). Косметический ремонт здесь не проводился. Ни разу. Поэтому вид строения, величественного со стороны, даже при беглом осмотре изнутри наглядно диагностирует состояние областной медицины.

Больница, в просторечии именуемая "глазной", знакома мне с детства. В пять лет поставили неутешительный диагноз. Наследственное заболевание обрекало на долгие годы лечения. Помните малюток-очкариков, у которых одна из линз на очках залеплена бинтом и лейкопластырем? Вот и я ходила в очках с "заклеенным" глазом: старинная методика, применяющаяся до сих пор. Марля не дает видеть здоровому или почти здоровому глазу, заставляя работать его малохольного собрата. Как и многочисленные друзья по несчастью, посещала специальный "глазной" садик (маленькая деревяшка на Карла Маркса уже давно снесена). Начиная с детсада, регулярно "занимались на аппаратах". На аналогичные лечебные процедуры и во время учебы бегала регулярно. В ту самую больницу.

Попытайтесь отыскать девочку, которой нравится носить очки. Особенно, когда "доброжелательные" сверстники из последних сил выбиваются, награждая обидными прозвищами. Поэтому я частенько засовывала очки в карман, лишь бы сойти "за своего". Но все курсы лечения проходила старательно. Из разговоров взрослых явствовало: если не лечиться - зрение потеряю. Мой доктор Марина Александровна Пастушкова была человеком исключительным. Всегда внимательна, требовательна, заботлива. Замечательный чуткий профессионал, о котором мечтает любой больной.

Расставшись с очками незадолго до окончания школы, я не вспоминала про свое заболевание.

Но оно вновь напомнило о себе. Вернувшись от окулиста, бабушка, обнимая внука, вздохнула: "Мальчику нужно пройти тщательное обследование". Дабы избежать волокиты и очередей, мы, по совету знакомого врача, пошли на платный прием в ту же больницу. Обшарпанная и унылая старая знакомая встретила неласково. В коридорах больные, сиротливо примостившиеся на ободранных диванчиках. Радовало одно: нас, "платников", пропустили без очереди. Большая часть аппаратуры в кабинете была мне не знакома. Сначала порадовалась, вот, думаю, как медицина далеко шагнула. А потом узнала, что эти "новинки" тут уже долгие годы, выработали свой ресурс, устарели морально и физически:

После череды манипуляций и вопросов услышала знакомое слово "астигматизм". Переваривая полученную информацию, прислушалась к разговору зашедшей со странной схемой глаза в руках пожилой женщины и доктора. Подумала: если визитерша работает здесь давно, то она должна знать врача из моего детства.

- А давно, - спрашиваю, - Пастушкова не работает?

- Как не работает? Конечно, работает!

- Но я ведь у нее почти двадцать лет назад лечилась, ей и тогда уже лет было немало, - растерянно бормочу я.

В ответ собеседница лукаво улыбнулась:

- А у вас-то то, отчего лечили, до сих пор осталось. У нас глаз наметанный!

Врач, обследовавшая моего сына, отрывается от записей:

- Марина Александровна уже на пенсии, но мы ее попросили помочь, и вот она снова на работу вышла. Выручает нас, а то работать некому. Нет врачей:

Нет врачей. Как это получается? А очень просто.

- У нас ведь нет надбавки за вредность. Мы - не инфекционная больница или туберкулезный диспансер. Начинающий врач получает чуть больше двух тысяч. Учиться долгие годы для того, чтобы получать такую жалкую заработную плату: Смешно, не правда ли? - усмехнулся главный врач АОКОБ Владимир Афанасьевич Агафонов.

Нынешний главврач руководит больницей уже два года. До этого он двадцать лет проработал в первой в области клинике микрохирургии глаза, расположенной в Вельске. Она обслуживала напрямую шесть районов области, впрочем, пациенты приезжали даже из самых отдаленных уголков страны, включая Приамурье и Благовещенск. Статус клиника получила по распоряжению самого Святослава Федорова, предоставившего в распоряжение коллег свои наработки, методики и даже компьютерные программы. Было получено разрешение на имплантацию искусственных хрусталиков, рефракционную хирургию (операции по поводу близорукости, дальнозоркости, астигматизма). В Вельске операции начали делать еще в 1989 году. Удалось приобрести необходимую аппаратуру. Врачи, анестезиологи, операционные сестры прошли обучение у Федорова.

Многие виды операций сегодня делают и в Архангельске. Но вот столичная новинка - лазерная хирургия (за исключением отдельных видов операций) нам пока не доступна. Судите сами: сама установка стоит полмиллиона долларов, диагностическое оборудование к ней - еще тысяч триста-четыреста. Да и окупать себя оборудование будет около пяти лет. И где взять миллион долларов на таких условиях? Никто не знает.

Сегодня в больнице не хватает даже самого необходимого. А с развитием медицинских технологий появляются и новые проблемы. С недавних пор имеется возможность выхаживать недоношенных детей, что раньше были обречены.

Отвлекусь от темы. Когда-то мне рассказали леденящую историю, произошедшую лет двадцать пять назад. В роддоме сразу две будущие мамочки родили досрочно. Дети не подпадали под категорию тех, кого можно было выходить. Поэтому их вынесли на черную лестницу. Попросту выкинули на бетон. А они хотели жить. И громко звали на помощь. Не выдержавшие криков женщины из соседних палат кинулись искать врачей. Тогда крошечные комочки спустили на несколько пролетов вниз. Но и из подвала доносился их плач. И лишь тогда детей все-таки достали, завернули и унесли (спасать или умертвлять - про это история умалчивает).

Сейчас строгая установка - стараются спасать всех. Но дети с крошечным весом, появившиеся на свет на маленьком сроке беременности, требуют особого ухода, развиваются непредсказуемо. Одна из частых патологий - ретинопатия. То есть глаза у них еще не сформировались, они могут полностью потерять зрение. В итоге, спасать-то мы, конечно, спасаем. Но полноценно выходить не имеем возможности. Государство (а в нашем случае и областная администрация), жалея деньги на покупку необходимого оборудования для новорожденных, обрекает себя на многолетние выплаты пенсий по инвалидности не вылеченным когда-то детям.

Замечу, что мы уже давно закупили оборудование для многострадального недостроенного здания областной больницы. И имеем все шансы, что к сроку сдачи объекта (не известному пока никому) все это оборудование полностью устареет. А в это время теряют зрение вполне реальные младенцы, помощь которым нужна сегодня.

Впрочем, были в истории АОКОБ факты и похлеще. Больше года назад потерпел сокрушительное фиаско блистательный, на первый взгляд, проект. Больница подготовила и обосновала заявку на закупку нужного, как воздух, оборудования. Был объявлен конкурс. Девять фирм планировали выслать своих представителей в Архангельск, а те уже и билеты купили, и документацию готовили. В последний день на стол главврача ложится скромная такая бумаженция, дескать, ввиду недостатка средств сворачивайте, ребята, всю вашу халабуду. И это несмотря на то, что проекту предшествовали обещания всех официальных лиц, включая Румянцеву, поклявшуюся, что завтра же проблема будет "разрулена", что дело выеденного яйца не стоит. Каких-то четыре миллиона. Смешно, дескать, сказать.

В итоге, больница может по-хвастаться лишь несколькими новинками. Это -японские микроскопы с ассистентами (2 штуки), где все ярко, в цвете, медсестры и врачи налюбоваться не могут. Канад-ский кассетный автоклав помогает в считанные минуты стерилизовать инструменты. Американский факоэмульсификатор в скором будущем позволит проводить сложнейшие операции по поводу катаракты. А вот уфимский витреотом пришлось отослать обратно. "Прославленное" совет-ское качество: с браком оказалась техника.

Вот такие проблемы и достижения. Все, как у всех. Врачей не найти: зарплата смешная, жилья нет вообще. Техника на грани фантастики (в том смысле, что не понятно, как она до сих пор работает). Ремонт - полузабытое слово. А вот больных - в избытке. В Архангельской области заболеваемость органов зрения стабильно выше среднероссийского показателя.

Мой сын начнет посещать дневной стационар лишь через два месяца - такая очередь, что тут поделаешь. Радует, что заболевание выявили вовремя. И мы еще повоюем.

Фото Александра КУЛЕШОВА.