Правда Севера
27 апреля 2004 (79)
Светлана АНТУФЬЕВА.

Случись Чернобыль в наши дни, никто бы туда не поехал...

26 апреля вся страна снова вспомнила о страшном взрыве, который произошел на атомной станции в Чернобыле уже 18 лет назад. В ликвидации одной из страшнейших аварий в истории принимали участие более 150 тысяч человек из разных уголков СССР, многие ехали туда добровольно, даже не понимая, что такое радиация. К сожалению, с каждым годом чернобыльцев становится все меньше. Мы беседуем с непосредственным участником ликвидации, ныне работником "Архэнерго" архангелогородцем Виктором Павловым.

- В ночь на 9 мая 21-й полк химической защиты Ленинградского военного округа был введен в район аварии на Чернобыльской АЭС. Я в то время командовал ротой химической защиты в Вологде. Нас всех сначала переправляли на военный аэродром в Левашево, а уже оттуда на специальном самолете военно-транспортной авиации в Белую Церковь. Вот так 20 августа 1986 года я оказался в 21-м полку химической защиты, который ликвидировал последствия чернобыльской аварии.

- Зона в радиусе 30 километров вокруг станции была оцеплена колючей проволокой. Все население было в принудительном порядке эвакуировано. В этой зоне были только дежурные милиционеры. Все въезды в зону контролировались надзорными органами: ГАИ, СЭС, рентгенологами. Машины подвергались проверке. Кстати, вся техника, которая пересекла эту радиоактивную границу, так и была там похоронена. Легковые автомобили закапывали, а краны, "КамАЗы", трактора отгоняли на пустыри и оцепляли колючей проволокой.

- Я командовал ротой специальной обработки. Мы лопатами снимали слой почвы сантиметров 10-15. В специальных баках эта земля вывозилась в могильники. А на ее место ложился бетон. Представляете? То есть сейчас вы там и травки не найдете, все забетонировано. До реактора было метров 400. У меня в подчинении было сто с лишним человек от 25 до 45 лет, молодежь туда не пускали. На каждый день рота получала задание расчистить определенный участок. Мы с дозиметристом замеряли на этом участке радиацию. Уровни радиации колебались от 5 до 300 ренген. Ходить было нельзя, только бегом! Чем медленнее передвигаешься, тем больше получаешь облучение.

- Чтобы солдата отпустили домой, он должен был получить до 25 БЭР. Эта доза считалась еще безопасной, но выше получать было уже нельзя. В день максимально человек мог получить до двух БЭР. Итак, мы замеряли радиацию на участке, допустим, она составляет 50 БЭР, сколько времени можно работать одному человеку? Считанные минуты! Так и работали по секундомеру. Все люди сидели и ждали своей очереди в специальных сооружениях - водозаборных станциях. Это здания, большая часть которых находится под землей. В таком огромном подвале ребята и прятались. Там тоже была радиация, но существенно меньше, чем на поверхности.

- На то время абсолютно не изменилась! Мне же 26 лет было, я воспринял это легко, как очередную командировку. До Чернобыля подобных аварий не было, никто просто не знал, что это такое! Многие ведь ехали туда по своей воле, зарабатывать деньги. Впрочем, дело не только в деньгах. Люди были полны ответственности, готовности помогать. Но сегодня из-за равнодушия нашего государства к тем, кто прошел через Афганистан, Чечню, Чернобыль, патриотов стало гораздо меньше. Случись Чернобыль в наши дни, мне кажется, ни один бы с места не двинулся.

- Там пить было категорически запрещено. Ловили, судили, даже выгоняли с "волчьим" билетом. Чтобы купить бутылку водки, надо было ехать в Белоруссию, на Украине продавали только самогонку. Трехлитровая банка стоила 10 рублей. Конечно, многие пили, но не для того, чтобы снять радиацию, а потому, что это в крови у таких людей. Закончилась работа, и что делать? Это же не юнцы, чтобы с ними строевую подготовку проводить, а свободные, взрослые люди. Вот и расслаблялись.

- Проблемы-то у каждого свои: кому-то лекарств не дали, кто-то квартиру долго ждет. Сейчас есть и много крикунов, самозванцев, которые, прикрываясь проблемами чернобыльцев, хотят урвать незаслуженный кусок пирога. Кто-то вообще всю командировку на тумбочке дневальным простоял и даже не видел станцию, а сейчас громче всех требует: "Я был в Чернобыле, дайте мне то, дайте мне это!" Тем более есть закон.

- Лично для меня очень существенной является скидка за коммунальные услуги на 50 процентов. Путевки нам предоставляют на санаторно-курортное лечение. Только сначала надо доказать, что ты в ней нуждаешься. Федеральный закон действительно гарантирует нам очень много прав и льгот, только не всегда он выполняется.

- Я и мои друзья нашли себя в жизни. Но очень много людей, которые не нашли. Летчики, танкисты - мне кажется, им было сложнее после отставки перестроиться на другую работу. Из танка на трактор ведь не пересядешь. Но, с другой стороны, я считаю, что многое зависит от человека и кто на самом деле хочет, тот обязательно найдет себе применение.