Правда Севера
26 апреля 2006 (75)
Наталья ПАРАХНЕВИЧ.

Звезда упала...

Печальная дата

"Упадет с неба звезда Полынь, и треть вод, морей и рек на Земле станут горькими". Это строчки из Откровения Иоанна Богослова. Полынь в переводе на украинский - чернобыль...

22 ходки на станцию - 24 рентгена

Звезда упала в 1986 году. Архангелогородцу Сергею Морозову тогда было 36 лет. Ночью из военкомата принесли повестку - явиться утром с вещами. Объяснили - поедете строить городок для химических войск на Украину. О том, куда везут на самом деле, узнал только в поезде.

Их лагерь стоял в 35 километрах от Чернобыля. 22 ходки на станцию - 24 рентгена. Доза примерная и, возможно, заниженная. До сих пор, спустя 20 лет, ликвидатор Морозов не знает, сколько на самом деле он тогда "схватил".

- Я был там четыре месяца, - рассказывает Сергей Дмитриевич, - вначале нам даже дозиметры не давали. Какое-то время пользовались сохранившимися со времен войны. И лишь в ноябре появились японские приборы.

У него до аварии была обычная гражданская специальность - газоэлектросварщик. В зоне пришлось заниматься дезактивацией почвы, снаряжения, техники. Одевать и раздевать ликвидаторов, работавших на крыше реактора, тоже входило в обязанности Морозова.

- Я никогда этого не забуду. Надевали на них эти свинцовые фартуки, а в голове одна мысль - мужички идут на верную смерть. Мы все понимали, что "хватали" они там, на крыше, по полной программе...

Полторы минуты на крыше реактора

Одним из тех "мужичков" был его одногодок Петр Подлузский. Совсем немного во времени разминулись они с Сергеем Морозовым. Петр Андреевич приехал в зону чуть раньше, в июле.

- Ладно, мы, взрослые дядьки, - вспоминает Подлузский, - но ведь сколько парнишек двадцатилетних тогда привезли! Что они видели еще?

Спустя семь лет после трагедии, рота ликвидатора Подлузского поредела на 20 человек. Количество рентген самого Петра Андреевича зашкаливает далеко за двадцать. Даже сейчас, спустя годы, ему тяжело вспоминать о том, как выселяли они людей с насиженных мест и отводили глаза, слыша вопросы: "Надолго ли нас?" До сих пор мерещатся пустые, заброшенные деревни и испуганные домашние животные на проселочных дорогах. И уж тем более не забыть, как бы ни хотелось, крышу реактора. Полторы минуты - время, за которое надо было скинуть как можно больше радиоактивных отходов.

- Мы через дыру выбирались на крышу. По звонку, - вспоминает Петр Андреевич. - Свинцовая амуниция не защищала как следует. Ведь листы свинцовые надевались уже после кого-то. Они фонили, и шмотки фонили тоже.

9 миллионов человек в той или иной степени пострадали от Чернобыльской катастрофы. Украина, Белоруссия, Россия. Волна докатилась даже до Великобритании. Электронные роботы не смогли работать в тех условиях. Сотни тонн высокорадиоактивной массы прошли через руки ликвидаторов.

"За что нас так?"

Думал ли Петр Подлузский, когда строил дамбы в рыжем от радиации лесу, что спустя двадцать лет ему, нынешнему руководителю архангельской региональной организации "Союз-Чернобыль", придется столкнуться с таким количеством проблем. Что придется обойти на своих больных ногах, опираясь на палочку, огромное количество кабинетов и выслушать не один раз - мол, просите все да просите. А если бы знал, что так будет, послал бы тогда всех к черту?

- Нет, - качает головой Подлузский, - ведь кто-то должен был делать эту работу. Ведь так? - он смотрит мне прямо в глаза. И я еле выдерживаю этот взгляд, полный неутихающей боли...

122-й закон ликвидаторы называют драконовским. Денежная компенсация ничтожно мала. Тем более сейчас, когда с годами обострились болезни. Что у Подлузского, что у того же Морозова болячки открылись спустя семь лет после трагедии. Уже думали - может, пронесет? Но невидимый убийца дремал до поры, а потом вылез наружу инвалидностью второй степени.

- Нет проезда бесплатного, нет компенсации за санаторное лечение, нет в былом объеме льгот на оплату услуг ЖКХ. Много чего нет. Некоторые эффективные обезболивающие, без которых нашему брату не обойтись, из зурабовского перечня просто исчезли, - поясняет Петр Андреевич. - За что же нас так?

За рубежом за один рентген платят 320 долларов. Наши ликвидаторы, за все свои 25, а то и 30 рентген получают в разы меньше.

У области не нашлось денег на флаг

- Нас просто стараются не замечать, продолжает Подлузский, - например, я так и не смог добиться личной встречи с губернатором. Его заместитель Михаил Ситкин, правда, принимал нашу делегацию. Но встреча длилась всего три минуты! Что за это время можно решить?

К чему тогда все эти разговоры о поощрении чернобыльцев, если не нашлось у области денег на флаг для региональной организации! Значки мы хотели на двадцатилетие всем ликвидаторам подарить - тоже отказ получили. Так о чем речь, если даже по таким мелочам... Обращались в декабре к архангельскому мэру Донскому с просьбой создать при мэрии координационный совет по делам чернобыльцев. Весна на дворе - ни слуху ни духу. Зато в день памяти у Креста рядом с Вологодским кладбищем какие слова чиновниками говорятся! Что это, если не лицемерие?

В области осталась тысяча ликвидаторов. Многие не дожили до двадцатой годовщины чернобыльской трагедии. Почти половина из ныне живущих - инвалиды. Совсем недавно 370 человек были награждены медалями. У многих, в том числе и у Петра Подлузского, Сергея Морозова, - на груди ордена Мужества. Но никакие награды не заменят утраченного здоровья, не вернут друзей. Да и вспоминают о ликвидаторах чаще всего только в связи с очередной годовщиной. А многие молодые и вовсе не помнят дату трагедии. От всего этого больно и стыдно. Неужели мини-Чернобыль, разъедающий души, разрушающий память, и впрямь окажется посильнее Чернобыля ядерного?