Правда Севера
25 мая 2006 (94)
Татьяна СУХАНОВСКАЯ.

О пеленках, снайпере и поисковых батальонах

Окончание на 10-й стр.

В Долинах смерти - новые "хозяева". В этом году в России впервые начинают действовать поисковые батальоны Министерства обороны, сформированные из солдат-срочников. Между тем в нашей стране за 20 лет сама по себе сформировалась малая поисковая "народность". Нужны ли государству поисковики, готовые и сегодня за свои средства "поднимать" останки забытых страной героев Великой Отечественной, возвращать России их имена, искать родственников? Не придется ли нашим следопытам открывать "второй фронт"?

Нагрудный знак снайпера, россыпь гильз вокруг, сержантские лычки, артиллерийский значок, ложка, пряжка, пуговицы, кости... Тогда, в 43-м, все это было сержантом Красной армии, отстреливавшимся до последнего патрона во время очередной попытки прорвать блокаду Ленинграда. Сводный отряд поисковиков из Няндомы и Вологды извлекает из-под дерна, вырубает из-под елок лед, в который вмерзли солдатские останки. Май, а в Ленинградской области нынче впервые - "вечная мерзлота" (морозы зимой аномальные стояли).

Медальона у снайпера нет. Зато обнаружена медаль "За отвагу". Это награда не только ему, но и упрямой Марине Петровой, библиотекарю из Вологды. Несколько дней она прощупывала каждый сантиметр "каши", замешанной на земле и останках, выбирала каждую косточку... И вот - редчайшая удача! Дело в том, что имя владельца медальона установить бывает трудно. Но имя хозяина медали, наоборот, сложно не найти. Выгравированный на ней номер - "код доступа" к имени. У марининого снайпера - 84494. Она наизусть запомнила.

В мае нормальные люди едут на дачи сажать картошку. Ненормальные под тяжестью рюкзаков и взглядов близких людей отправляются в лес искать останки солдат. "Вечный зов памяти" - приторно называют силу притяжения Долины смерти. А может быть, все объясняется проще? Так природа захотела: пока там, под землей, лежат брошенные солдаты, здесь, на земле, нет покоя их потомкам.

Пусть даже эти потомки прописаны за тысячи километров от "бородинских" полей Второй мировой.

Сюда, под Питер, в Любанские леса, приезжают поисковики из Архангельской области, Казани, Удмуртии, Москвы, Новгорода Великого. Аномальные зоны (долины смерти) прошедшей войны "фонят" во многих регионах России: Новгород, Мурманск, Карелия, Смоленск, Подмосковье...

Насколько все запущенно? Если верить отчетам комиссии при президенте РФ по без вести пропавшим, до сих пор неизвестны судьбы 3,5 миллиона солдат второй мировой. По другим источникам, не меньше 5 миллионов! В Питере останки солдат Великой отечественной до сих пор находят прямо на территории города... Поисковики без работы не останутся еще долго.

Правда... В январе нынешнего года вышел указ президента РФ, согласно которому все полномочия по увековечению памяти солдат делегированы Министерству обороны. Собственно, а кто еще должен был заниматься этим сразу после войны и все последующие 60 послевоенных лет (этот груз был долгое время взвален на местные органы власти)? И по чьей вине миллионы людей до сих пор числятся без вести пропавшими? И где вы еще найдете такую страну, в которой государство финансирует захоронение своих солдат поисковиками-общественниками по принципу "подачки": сегодня дам (до конца 90-х была хоть какая-то помощь), завтра - нет.

Исключение - Архангельский государственный социально-мемориальный центр "Поиск". Правда, он лишь в малых дозах финансирует поисковиков и лишь часть из них. Наибольший материальный "гнет" по-прежнему принимают собственные кошельки следопытов, а также бюджеты организаций, для которых память павших - не пустой звук. Так, в Северодвинске предприятие "Звездочка", бизнес-структуры города отправили этой весной на Синявинские высоты в Ленинградскую область три поисковых отряда. Ребята нашли четыре медальона. Экспедиция еще не закончилась, но родственники солдат, имена которых удалось установить сразу, уже найдены.

Удастся ли отрегулировать взаимоотношения поисковиков и новых "хозяев"? Министерство обороны исполняет указ президента: в стране начинают действовать поисковые батальоны. Правда, созданы они из... солдат-срочников. Помощь поисковиков, даже нештатную, Минобороны исключает. Об этом в своем недавнем интервью "Красной звезде" заявил командующий войсками Ленинградского военного округа Игорь Пузанов.

Хотя командующий признает, что взаимодействовать с поисковиками нужно. К примеру, в сборе информации. Между тем о регулярной финансовой поддержке поискового движения Минобороны вообще молчит. Известно только, что сегодня разрабатывается пакет документов, который "ляжет" под все поисковые работы в России.

В лучшем случае поисковиков не тронут. В худшем - большей частью доверят сбор останков солдатам срочной службы. Так, сегодняшние поисковые батальоны Министерства обороны состоят из... почти дембелей (дослуживать в батальоне им останется лишь полгода). В снах эти ребята видят любимую девушку и в гробу - медальоны, требующие неимоверной аккуратности и упорного труда.

А ведь только в Чудском бору благодаря работе любанских экспедиций захоронены останки 2500 человек, причем по медальонам, наградам и меткам на личных вещах установлены имена 400 из них! Поисковики Архангельской области за 17 лет в долинах "давки" Второй мировой подняли и перезахоронили столько солдат, сколько во время войны равнялось двум полкам пехоты, а число установленных нашими следопытами имен приближается к полутора тысячам.

При всем этом союз нерушимый - армия и поисковики - действительно способен на многое! Достаточно вспомнить конец 80-х - начало 90-х, когда Минобороны старалось создать нормальную базу для поиска: направляло в отряды следопытов саперов, выделяло технику и оборудование. Были времена, когда военные кормили нас кашей, ставили палатки, а в лагерь прямо к костру проводили телефон с выходом на межгород. Только работайте, ребята!

То, чего сегодня опасаются в поисковой среде, - общественные военно-патриотические формирования России могут попытаться "отлучить" от работы, постепенно вытеснить или даже запретить экспедиции. Разрешение-то на проведение поисковых работ выдает нынче Минобороны! А чем больше будет объем поиска у спецбатальонов данного министерства - тем больше денег попросят у правительства командиры батальонов. То же самое касается работы поисковиков в архивах Минобороны... Сможет ли государство отрегулировать отношения следопытов и армии, что, безусловно, в его интересах? Или же спокойно закроет глаза на "распиловку" поисковых рублей и вытеснение следопытов из Долин смерти?

В последнем случае эффект может оказаться непредсказуемым: за 20 лет российского поиска целое поколение выросло и воспитано Мясным Бором, Погостьем, Лоухами, Любанью... Это вам не слепленная наспех молодежная "партия"! А значит, поисковики не сдадутся. И, вполне вероятно, пополнят ряды сталкеров - "неорганизованных" поисковиков-одиночек. Лес большой - у каждого дерева милиционера не поставишь. Выгодно ли России, чтобы следопыты ушли в "партизаны"?

Какие бы указы ни спускались сегодня на головы российских следопытов, у них невозможно отнять поисковое братство. Можно даже заявить: в России сегодня сформировалась малая поисковая народность! Так, жениться на своих, выходить замуж за своих - это почти традиция. Как у единоверцев. Потому что ни одна стандартная жена не поймет мужа, ежегодно в собственный отпуск и за свой счет уходящего бесплатно работать в какие-то леса. Еще сложнее стандартному мужу, у которого в поисковики записалась жена.

Поэтому многие журналисты, учителя, студенты, начинавшие поиск в 80-х, давно переженились. После первого "поисковенка" некоторые поставили крест на экспедициях. Как поется в песне, написанной моим мужем-поисковиком и посвященной нашим новгородским друзьям:

Твердили мы ему:

жениться ни к чему,

Повиснут поперек тропы

пеленки.

Семейные дела затянут

удила -

Заплачешь и утопишься

в воронке.

Правда, муж в воронке не утопился и, как большинство верных идеалам поиска товарищей, вернулся в долину уже с "хвостиками" (в виде двух дочек). Здесь так принято: едва наследный следопыт (ка) оторвется от груди - и в лес. А можно и не отрывать...

Галя, дочка московского поисковика Кето Гегелия, первый раз отправилась в экспедицию... в четыре месяца! Ее пеленки стирали в воронках и сушили, как в той самой песне, на натянутой поперек тропы веревке. Тем временем галин старший брат Алешка начал поисковую карьеру поздно - года в три. Сегодня Гале девять, Алеше - одиннадцать. Они с мамой и старшей сестрой Светой участвуют во всех экспедициях сводного военно-поискового отряда московских школьников.

У человеческого подвида "поисковый ребенок" несколько признаков. Первый - он всегда чумазый, потому что постоянно (в перерывах между играми) копается в земле (как мама с папой). Второй - он лучше кого-либо осведомлен, что дергать за колечко, которое может торчать из земли, нельзя (хотя, по рассказу Кето, за это колечко умудрился дернуть даже сапер, приставленный как-то к московскому отряду следопытов). Поисковенок всегда сообщает родителям о случайно обнаруженном снаряде (но не трогает его), никогда не ноет из-за царапин и знает, какая лесная коряга горит жарче остальных. И еще у него свое, особое отношение к жизни. Она воспринимается по-другому, когда смерть рядом...

Многие, наверное, с удовольствием лишили бы поисковиков родительских прав. Но есть и те, кто понимает: городские подворотни для ребенка опаснее. Хотя о поисковом детстве можно много рассуждать, лучше все-таки относиться к нему, как к природному явлению. Которое запретить невозможно.

Вернувшись в долину через много лет, понимаешь, что здесь давно другая эпоха. Первобытная закончилась. Помню, как в 80-х, во время поисковой свадьбы следопытов из новгородской "Долины", отмечавшейся в Мясном Бору, кто-то "заботливо" положил в костер пулеметную ленту. Чтобы ребята не скучали и поразмялись, яростно прыгая по поляне в сторону леса. Тогда это считалось нормальным!

Сегодня в Любанской экспедиции, которую возглавляет Александр Коноплев из Казани (впрочем, как и во всех других), лишат права участвовать в поиске всего лишь за патрон, "нечаянно" оказавшийся в костре. В лесу теперь взрослая эпоха, когда все отлажено, организовано и продумано, а работа четко планируется. Вчерашние студенты "подросли" и остепенились...

Пока верстался номер, казанский информационно-поисковый центр "Отечество" выяснил, кто был тем снайпером, награжденным "Медалью за отвагу" и погибшим под Любанью: Сафин Михаил Осипович. Откуда он - будет известно позже.