Правда Севера
12 сентября 2006 (165)
Владимир ФОКИН.

Взгляд из деревни

Ванечка, Ванька, Костыль...

Шестилетний внук Артем огорошил деда: "Ты почему своих детей называешь Васю - Васей, Галю - Галей, а меня - Темкой?" Вопрос прозвучал столь неожиданно, что ответа сразу и не последовало, зато в дальнейшем он привел к размышлениям.

В деревне середины прошлого века еще оставались живыми старики, рожденные и возмужавшие в царские времена. Были они неторопливы, в делах обстоятельны, каждый владел каким-либо ремеслом, но всех объединяло то, что в обиходе звали их односельчане уменьшительно-ласкательно. Костоправ Ванечка Галкин и его жена Афимочка, шорник Пашенька Чецкий с женой Клашенькой, печник Трошенька...

Почему так - до сих пор мучаюсь этим вопросом.

Колхозники советской эпохи этой ласкательности в именах лишились почти полностью. Если женщин еще могли называть Нинушка, Серафимушка, Тонюшка, Верушка, то мужчины сплошь носили до смерти имена Ванька, Васька, Колька, Женька, Борька.

У той же семейной пары Ванечки и Афимочки Галкиных сын Александр так и остался в памяти как Сашка, да и внук Валентин Павлович всплывает в разговорах не иначе, как Валька Галкин. Время, что ли, такое было, когда не допускалась даже в мыслях (а тем более - в именах) ласкательность. Или пошло с легкой руки писателя Фурманова, назвавшего чапаевского ординарца Петькой, а пулеметчицу Анкой, хотя самого Чапаева он именовал только Василием Ивановичем...

Нынешний рациональный век и вовсе лишил человеческие имена уважительного отношения. Если в былые годы при официальном обращении, в документах, в газетах было принято называть гражданина по имени-отчеству (заменяя иногда для краткости инициалами), то сейчас почему-то отчество человека постепенно стало уходить в прошлое, уступив место лишь имени и фамилии. Создается впечатление, что мы стали стыдиться своих отцов, а значит, и Отечества. Но это, повторюсь, на официальном уровне.

А загляни в любую молодежную газету, в интернетовский раздел переписки, прислушайся к разговору студентов или школьников и поразишься тому, что человеческих имен в их среде вообще не осталось. Имена сплошь заменились кличками: Костыль, Ношпа, Серый, Фокс. И что удивительно, владельцы этих кличек давно уже смирились и откликаются на них.

Невозможно представить стариков из позапрошлого века ругающимися матом с соседями или друг с другом. Казалось, они и слов-то дурных не знали. В веке двадцатом крепкие выражения были в ходу, но на сенокосе, когда неделями приходилось жить бок о бок в избушке мужикам, парням, девчонкам, в обиходе даже самые заядлые матерщинники прикусывали языки. Материться при детях, а тем более - при девушках считалось отъявленной наглостью и вызовом всему человеческому сообществу.

Ныне мат звучит повсюду: с театральной сцены и эстрадной площадки, с экрана телевизора (иногда "затонированный" писком), страниц газет и книг, из телефонной трубки. И что остается делать россиянам, если даже первые лица государства, депутаты Государственной Думы, министры и губернаторы (не говоря уж о начальниках меньшего пошиба) за чистотой своего языка вовсе перестали следить?

Вот и пересыпает молодежь свою речь такой россыпью матерщины, что уже обычные слова служат только для связки мата. И самое неприятное - слышать мат из девичьих уст. Они же порой не то что не уступают парням, а даже стараются их перещеголять...

...Перед внуком деду тогда пришлось извиниться и впредь называть его Темой. Но извинится ли общество перед своими гражданами за столь пренебрежительное отношение, превратившее каждого из нас из Ванечки сначала в Ваньку, а потом и вовсе в какого-то Костыля? А может быть, не стоит кивать на общество и самим изменить наше отношение и к речи, и к именам?

Владимир ФОКИН.

дер. Артемьевская, Верхнетоемский район. Рисунок Леонида Мельника.