Правда Севера
8 декабря 2010 (141)
Наталья ПАРАХНЕВИЧ.

"Ваш Артем, каким был, не будет никогда"

В сентябре прошлого года Артем Изотов обратился за помощью в Северный медицинский клинический центр имени Семашко. На шее появилась небольшая киста, вроде не беспокоила, но мама, Любовь Георгиевна, сорок лет отработавшая медсестрой, настояла: "Сходи, сынок, к врачу, проверься. Лучше не запускать".

Ушел и не вернулся

- Артем раньше уже обращался в Семашко по поводу операции на носовой перегородке, - поясняет Любовь Георгиевна. - Остался доволен. И в этот раз пошел к тому же врачу. Ну, а тот посоветовал ему доктора Н., отрекомендовав его как "кудесника"... - Любовь Георгиевна не может сдержать слез. - Сказали, что операция несложная. Сын начал проходить предварительное обследование. Все шутил:

"Здоровье у меня, оказывается, хоть в космос!" А 25 сентября мой день рождения. Я спрашиваю: "Может, пообождем пока, Артемушка, с операцией, раз ничего серьезного?" Нет, говорит, врач уедет. Заспешил, в общем...

Утром 22 сентября Артем отправил матери последнее СМС: "Я пошел!"... Прежним своего сына она больше не видела.

26 ноября 2010 года Октябрьский районный суд рассмотрел в открытом судебном заседании гражданское дело по иску прокурора Октябрьского района Архангельска в защиту прав и законных интересов Артема Изотова к ФГУ "Северный медицинский клинический центр имени Семашко федерального медико-биологического агентства". В суд был подан иск о взыскании в пользу истца компенсации причиненных физических и нравственных страданий в размере одного миллиона рублей. В иске указывалось, что действиями персонала этого медицинского учреждения здоровью истца причинен невосполнимый вред здоровью.

Представитель ответчика в суде с заявленными требованиями не согласился. Указал, что больному была проведена плановая операция, действия врачей, проводивших операцию и осуществляющих послеоперационное наблюдение пациента, соответствовали установленным стандартам оказания медицинской помощи, и вина медицинского учреждения в наступлении негативных последствий для Изотова отсутствует.

Представитель ответчика также пояснил суду, что Артем Изотов не может испытывать физические и нравственные страдания, так как находится в вегетативном состоянии и у него отсутствует высшая нервная деятельность...

"Сыночек, родной, мама здесь"

- На часах время к полудню, - вспоминает события того рокового для их семьи дня Любовь Георгиевна. - Операция должна закончиться, звоню Артему на сотовый - тишина. Звоню, звоню... Три часа. Где парень-то у меня?!

С трудом дождавшись утра, отправилась в больницу. Тут и выяснилось, что Артему за это время сделали повторную операцию, что "подключен он к аппарату искусственного дыхания". И что "угрозы для жизни нет". Спросила: "Когда можно увидеть сына?" Ответили: "Пока нельзя. Но, вы звоните..."

Еще день прошел. Снова поехала в больницу. На этот раз пустили к сыну.

- Врач сказал, что не надо бы мне здесь находиться, - воспоминания и сейчас даются матери с трудом. - В обморок, мол, упаду... Но я же столько лет в медицине! Всякое повидала. Наклонилась к Артему. Лицо красивое, как и прежде. Шепчу: "Сыночек, родной, мама здесь". А реакции никакой. В коме он...

Хронология событий, восстановленная в суде

Операция была проведена утром 22 сентября 2009 года в течение 70 минут по стандартной методике. В 11 часов пациент доставлен из операционной в палату отделения анестезиологии, реанимации и интенсивной терапии, где был осмотрен врачом-реаниматологом. С 15 часов передан дежурному врачу отделения. Пациент находился в положении сидя, предъявлял жалобы на затруднение глотания, боли в области раны на передней поверхности шеи.

Врачом это было оценено как проявление постинтубационного синдрома, назначена противоотечная и обезболивающая терапия. Но далее, как следует из предоставленной суду медицинской документации, "дежурный врач в правильности диагноза и избранной тактики ведения пациента не убедился, действенность назначенного лечения не контролировал". Согласно данным кардиомониторинга, начиная с 16 часов у Артема Изотова наблюдается повышение артериального давления, но "это обстоятельство оставлено медперсоналом без должного внимания".

В 17 часов 30 минут у пациента выявлены признаки дыхательной недостаточности, выраженный отек мягких тканей шеи, повязка обильно промокла кровянистым отделяемым. Наблюдалась прогрессирующая обструкция верхних дыхательных путей, цианоз лица. Назначены противоотечные и релаксирующие препараты, предпринята неудачная попытка интубации трахеи.

В 17 часов 45 минут диагностировано сдавливание глотки, дежурным хирургом выполнена трахеостомия, начата искусственная вентиляция легких. Повторная операция проведена в 18 часов 10 минут. Она помогла сохранить жизнь Артему, но не могла способствовать устранению наступившей к моменту ее проведения глубокой гипоксии головного мозга.

Колыбельная для взрослого сына

По словам Любови Георгиевны, фраза: "Ваш Артем, какой был, таким не будет никогда" ее оглушила. Но она все же расслышала: "Мы приложим все усилия... Сделаем все, что в наших силах. И даже то, что не в наших". Ей выделили одноместную палату. И Любовь Георгиевна с утра до ночи проводила у кровати Артема. Надеялась на чудо?

Коллеги об Артеме говорят с нескрываемой болью. Добрый парень, открытый... Все случившееся и для них стало шоком. Цеплялись за малейшую возможность помочь, даже известного экстрасенса из Москвы привозили. Но ясновидящая не взялась помогать: "Душа чистая, светлая, да только парень слишком тяжелый".

Артем работал инженером базовых станций в одной из сотовых компаний. Вышки, командировки, бесконечные разъезды. Каждый раз, провожая его в командировку, мама просила: "Пожалуйста, будь аккуратнее". Отшучивался: "Я ведь не маленький - метр восемьдесят давно!"

Второй год Любовь Георгиевна поет сыну колыбельные песни. Как в детстве. Иногда Артема это успокаивает - перестает плакать... Перед Новым годом, по словам матери, ее попросили освободить отдельную палату, в январе Артему оформили инвалидность - первую группу.

- Пришла я после оформления к невропатологу: "Что же теперь нам делать?" - вспоминает мама. - И услышала: "А теперь - домой!" Обомлела: "Как домой? Мне 65 лет, я физически не смогу дома обеспечить достойный уход! Верните мне сына, такого, который пришел к вам! И тогда мы пойдем домой..."

Выводы экспертов

Определением суда по данному делу была назначена экспертиза качества оказания медицинской помощи. Проведение ее было поручено ГУЗ "Областное Мурманское бюро судебно-медицинской экспертизы". Эксперты пришли к выводу о наличии прямой причинно-следственной связи между выявленными в ходе проведения операции дефектами оказания медицинской помощи и наступившими для пациента неблагоприятными последствиями.

Согласно заключению экспертов "хирургическая операция проведена в соответствии с установленными методиками, вместе с тем не был обеспечен необходимый гемостаз в зоне операции, что вызвало возникновение умеренно выраженного кровотечения с пропитыванием тканей кровью, возникновением гематомы в зоне операции... Нарушение проходимости дыхательных путей обусловило нарушение дыхания, с развитием выраженной острой дыхательной недостаточности, возникновением выраженной гипоксии тканей, в первую очередь - ткани головного мозга..."

Установлено, что кровотечение, послужившее причиной образования гематомы, было капиллярным, то есть медленным и плавным. Образовавшаяся гематома нарастала постепенно, в течение нескольких часов, пока не достигла таких размеров, что перекрыла верхние дыхательные пути.

Эксперты указывают, что такое осложнение, как гематома, - обычное последствие недостаточно тщательного гемостаза раны. И наблюдающий больного после операции врач обязан предвидеть возможность таких последствий, проводить диагностические мероприятия, направленные на их выявление.

И еще. На момент проведения операции Артему хирург Н. не имел специализации и лицензии на осуществление медицинской деятельности по специальности "челюстно-лицевая хирургия".

"Только бы не выставили за ворота больницы..."

Суд пришел к выводу, что допущенные при проведении хирургической операции, а также в ходе послеоперационного наблюдения нарушения привели к возникновению выраженной гипоксии тканей головного мозга, обусловившей атрофию коркового ее вещества, развитие у пациента вегетативного состояния с утратой психической деятельности.

Следствием упущений при проведении несложной, плановой операции и недостаточного послеоперационного наблюдения явилась полная утрата молодым, трудоспособным мужчиной высшей нервной деятельности с исключением какой-либо возможностью ее восстановления. Текущее состояние Артема Изотова - кома, вегетативное состояние с тенденцией к принятию утробной позы, питание - с использованием зонда...

Суд отклонил доводы ответчика о том, что в связи с утратой пациентом высшей нервной деятельности он не может испытывать нравственных и физических страданий от своего состояния. Утрата высшей нервной деятельности не лишила Артема возможности "реагировать на раздражители рефлекторными центрами относительно простых, врожденных, безусловных рефлексов, что свидетельствует о необоснованности доводов ответчика о том, что Изотов в силу своего психического состояния не испытывает неудобств в связи с диагностированными заболеваниями.

Из записей в медицинской карте следует, что пациент периодически стонет..."

Суд пришел к выводу, что размер компенсации причиненного Артему Изотову морального вреда в сумме 750 тысяч рублей будет отвечать требованиям разумности и справедливости, требования прокурора о взыскании в пользу истца компенсации морального вреда подлежат удовлетворению. Решение суда не вступило в законную силу и может быть обжаловано.

- У меня нет цели кого-то наказать, - тихо говорит Любовь Георгиевна. - Что случилось, то уже случилось. Единственного сына, прежнего Артема не вернуть... Я прошу лишь об одном, чтобы нас не оставили без медицинской помощи и завтра не выставили за ворота больницы...