Северный рабочий
6 июля 2004 (104)
Иван ГОЛУБЕВ.

Террористка с пустой коробкой

ЗА ЧТО СИДИТ В ЗОНЕ АННА ПЕТРЕНКО?

Если российскому брату-журналисту попасть в исправительное учреждение весьма непросто, то иностранным телевизионщикам путь в зону не заказан, "железные засовы" ГУИНа, как правило, открывают через международные правозащитные и благотворительные фонды, которые не жалеют для этого ни сил, ни, самое главное, средств.

Шотландский "Pearl Trust", германский Фонд Международного правового сотрудничества, Канадский тендерный фонд и, конечно же, всемогущий Фонд Джорджа Сороса особый интерес проявляют именно к местам заключения женщин. Очень уж телегинич-ное зрелище. Конкурсы красавиц в арестантских робах, "Аве Мария" в исполнении убийц, демонстрации моды за колючей проволокой, да еще с участием кутюрье Вячеслава Зайцева - это ли не экзотика?

Что же видят правозащитники, кроме конкурсов "Мисс система исполнения наказаний"? Трудно сказать. Хотя сюжетов, не уступающих голливудским, здесь с избытком. Взять переполненность наших тюрем, когда в одной камере, как, например, в женской колонии в Козловке (Чувашия), содержатся по 60-80 узниц. Или удивительная суровость наказания для представительниц слабого пола.

Вот только одна история. 26-летняя Анна Петренко - мать больного восьмилетнего ребенка, кандидат социологических наук, бывший старший преподаватель университета отбывает наказание в далекой Чувашии. Осужденная на три года лишения свободы в колонии общего режима, она - не убийца, не воровка, не мошенница, не террористка. Единственный ее грех - организованная под окнами администрации Белгородской области акция протеста с использованием (под видом бомбы) коробки из-под торта и предвыборного плаката губернатора с подрисованными усами. Политическую статью или соучастие в теракте, несмотря на усилия местной власти, Анне Петренко "пришить" не удалось. Тем не менее вчерашнего педагога отправили в Цивильскую колонию Чувашии, знаменитую не только своим "особым" контингентом и жуткими условиями содержания, но и тем, что его руководство никогда не ходатайствует о досрочном освобождении своих подопечных. То есть шансов выйти на свободу раньше срока у Петренко практически нет.

"У меня такое впечатление, что я нахожусь в психиатрической лечебнице, - призналась Анна в письме, которое смогла передать своей маме в Белгород. -Вокруг одни наркоманы или люди с явно нарушенной психикой. Но это еще цветочки - более 100 заключенных являются ВИЧ-инфицированными. Здесь кипят такие страсти, которых не увидишь и в кино. Мои соседки по камере ежедневно устраивают потасовки, режут друг друга крышками от консервных банок. Достать героин, алкоголь - не проблема. Все продается и все покупается даже за решеткой".

А тем временем в какой-нибудь показательной колонии объявляется очередной - тоже показательный - конкурс красоты.

Иван ГОЛУБЕВ. БЕЛГОРОД.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Алла СУРИКОВА, кинорежиссер:

- Во время работы над фильмом "Хочу в тюрьму" я побывала во многих наших и европейских зонах. Голландская тюрьма приятно удивила меня. У каждого заключенного - даже не камера, а, можно сказать, отдельный номер. Кроме того, большой спортзал, танцевальный класс, сауна, не говоря уже о больших библиотеках и всевозможных кружках по интересам. Из тюрьмы выходящего на свободу человека провожают с подарками, счетом в банке. Столь гуманное отношение к заключенным вызвано убеждением, что лишение человека свободы - уже само по себе есть очень жестокое наказание.

В наших тюрьмах и колониях я видела прямо противоположную картину. Самое страшное, что невыносимые условия для жизни созданы в местах лишения свободы для подростков и молодых женщин. Вместе с группой кинорежиссеров правозащитного фестиваля "Сталкер" я побывала в Валуйской мужской колонии для несовершеннолетних и в Новооскольской колонии для женщин до 24 лет. Здесь я показала уже отснятую комедию, герой которой, Семен Лямкин, оказывается в голландской тюрьме. Никто из наших заключенных не смеялся. Вся страна умирала со смеху, а они плакали. Как вы думаете - почему?