Северный рабочий
6 октября 2007 (160)
Владимир ТИКУС

О глупцах и мудрецах

Наверное, не случайно на премьере спектакле "На всякого мудреца довольно простоты" по пьесе А.Н. Островского, которым Северодвинский драматический театр открывал свой 71-й творческий сезон, мне вспомнились знаменитые филатовские строки "Всяк другого мнит уродом, несмотря что сам урод". [an error occurred while processing this directive]

Именно так поступает в "Мудреце" этакий герой нашего времени - молодой дворянин Егор Глумов (Д. Овинников). Как и грибоедовский Чацкий, он находится в противостоянии обществу закоснелого дворянства, живущего принципами "времен очаковских и покоренья Крыма". Но в отличие от Чацкого Глумов делает это не из благих целей, не бросает вызов открыто - он тайно следует личным корыстным интересам. В любом случае Глумов куда более приспособлен к жизни, чем Чацкий. Свои интриги он выстраивает безукоризненно, играя на слабостях людей, как на струнах. Поет хвалебную оду мнимым талантам высокопоставленного чиновника, клянет себя дураком перед богатым дядей, притворяется влюбленным в тетку. Глумов, пожалуй, похож на Молчалина, угождающего всем. Но грибоедовский персонаж и сравниться не может с Глумовым по уровню коварства и лицемерия. [an error occurred while processing this directive]

Спектакль поставил новый главный режиссер театра Олег Куртанидзе. "Мудрец" получился без особых творческих изысков, но и без явной халтуры. По ходу действия режиссер вроде бы не делает никаких перекличек с современностью. Но оказалось достаточно одного режиссерского приема, чтобы универсальность героев спектакля почувствовали все. В финале разоблаченный Глумов разговаривает с обманутыми: дворянское общество на сцене, а сам Глумов взад-вперед прохаживается по зрительному залу. Тем самым Куртанидзе выводит героя за временные и пространственные рамки. Несомненная режиссерская находка. [an error occurred while processing this directive]

Порадовала сценография Виктора Фесенко, обладающая большой символической силой. В "Мудреце" практически каждая декорация, предмет быта кричат либо о характере хозяина, либо о разыгрывающейся человеческой комедии. Пустые рамы и зияющие зеркальные провалы напоминают о пустых и черных людских душах. Позолота - о фальшивости, напыщенности. Высоченные свечные канделябры, которые к финалу становятся низкими, - о завышенном самомнении. Да и сама несменяемость декораций и слуг в домах разных героев свидетельствует об однотипности их жизненного уклада. Превалирует бордовый цвет - цвет скандала, накала страстей. А халат Глумова, протертый со всех сторон! [an error occurred while processing this directive]

Однако два момента вызывают вопросы. Во-первых, огромная кровать посреди гостиной. Сомневаюсь, что в ХIХ веке она могла там стоять. Кушетка смотрелась бы здесь куда более достоверно. Во-вторых, подаваемые бокалы и фужеры не соответствуют напиткам, а уж застольному этикету в те времена следовали строго. [an error occurred while processing this directive]

Но в целом сложилось впечатление, что у наших актеров творческий подъем - большинство актерских работ на высоте.Тот же Глумов (Д. Овинников), Машенька (О. Вавилова), Мамаев (С. Черноглазов), Крутицкий (С. Варнашов), Мамаева (А. Венгерович), Кручаев (С. Семенцов). Л. Поваляшко на сей раз выпала доля сыграть лжепрорицательницу Манефу, любительницу денег и огненной водицы, что она и сделала с блеском. [an error occurred while processing this directive]